За два дня до сочельника Вильгельм Хаймер подозвал Рут к себе. Под недовольным взглядом Евы она последовала за ним на второй этаж, в жилые комнаты семьи.
Хаймер закрыл за ней дверь.
В гостиной, которой почти никогда не пользовались, пахло пылью, и Рут чихнула.
– Окажи мне услугу, и я заплачу тебе за это, как за обычную работу, – произнес Хаймер, все еще тяжело дыша и сопя после подъема по лестнице.
Польщенная, Рут кивнула:
– Я с удовольствием помогу вам!
Интересно, почему он выбрал именно ее?
Хаймер указал на стоявший позади стол:
– Это подарки для Евушки. И для всех остальных, – добавил он. – Что ж, поскольку в доме появилась женщина, Рождество снова должно стать особенным праздником. Как тогда, когда моя собственная жена, да упокоит Господь ее душу, еще была жива. Но не могу же я попросить Евушку упаковать подарки для самой себя! – Он указал на листы темно-красной бумаги с тиснеными золотыми ангелочками. – Я не позволил себя одурачить! Это самая дорогая бумага, которую я сумел найти.
Рут кивнула, стараясь не проявлять интереса. Хаймер не должен был заметить, что от восторга у нее чуть глаза на лоб не вылезли. Девушка украдкой покосилась на стол. Там стояла круглая банка, лежало что-то шерстяное, еще она заметила какие-то маленькие бутылочки и…
Она перевела взгляд на Хаймера.
– Вы позаботились даже о табличках с именами и золотых ленточках! – Рут с трудом сумела скрыть потрясение. Такого от старого скряги она не ожидала.
Круглое лицо Хаймера просияло:
– У Евушки всего должно было вдоволь!
Он велел Рут положить упакованные подарки на комод и, громко топоча, спустился по лестнице.
Евушка, Евушка! Рут возвела глаза к потолку, хотя ей не терпелось посмотреть на то, что купил для своей невестки Хаймер.
Оставшись в одиночестве, девушка бросилась к столу. Пудреница! С красными и золотыми розами на крышке. Рут, повозившись с замочком, сумела открыть коробочку. Внутри она увидела зеркальце. Рут изучила пудреницу со всех сторон, а затем сделала вид, что пудрит лицо. Закрыв глаза, она попыталась представить себе, каково это, когда пудра ложится на кожу, словно шелковое покрывало.
Нашла она также шерстяную вязаную кофту зеленого цвета – такие носили охотники. Рут усмехнулась. В ней Ева будет выглядеть бледной молочницей. Но это! Девушка вздохнула. Это же тончайшие плауэнские кружева длиной не менее трех локтей. «Их хватит не только на вырез блузки, но еще и на лиф, и даже не один», – с завистью подумала Рут, гладя пальцами накрахмаленные контуры этой чудесной вещицы ручной работы. Внезапно в горле появился ком, которого прежде не было. Все для Евы. Как несправедливо! Рут отодвинула в сторону коробку, из которой вывалились кружева. Не найдя больше ничего с подписью «для Евы»,