Она быстро оглядела себя в зеркале, прикрепленном на дверце шкафа с внутренней стороны: короткие волосы лежат идеально, косметика не размазалась, кожа на лбу и крыльях носа не блестит. Правда, сегодня Вера не в прокурорской синей форме, а в цивильном костюме, но это не страшно, Шаров в отношении внешнего вида подчиненных всегда был демократом. Нет, что ни говори, а для своих сорока четырех лет Вера Потапова выглядит просто великолепно!
Руководитель Следственного комитета был хмур и чем-то раздражен, его широкое одутловатое лицо, плавно переходящее в толстые складки на шее, лоснилось от пота. Каждый раз, видя Шарова, Вера вспоминала свое первое знакомство с ним и улыбалась про себя: бывает же так! При необыкновенно отталкивающей внешности человек оказывался умным, профессиональным и очень приятным. Редко, но случается. И Евгений Викторович Шаров был именно таким.
– Садись, Вера Леонидовна, – буркнул он, не поднимая головы и не отрываясь от бумаг. – Не трясись, по делам спрашивать не буду. Дела передашь, твой начальник распишет сам, кому.
– Увольняете? – невольно улыбнулась Вера. – Чем я провинилась?
– В командировку едешь. В составе следственной бригады. Завтра утром вылетаешь.
– Куда?
– В Киев.
Сердце замерло на мгновение, потом Вере показалось, что оно стало словно бы пустым. Легким, как воздушный шарик, наполненный газом и оттого беспрепятственно подпрыгивающий прямо к горлу. Ей стало страшно.
– Почему? Что там, в Киеве?
– Там крупные хищения, – коротко ответил Шаров, по-прежнему не поднимая головы.
Все сотрудники знали, что Евгений Викторович обладает способностью одновременно вести беседу и работать с документами, не теряя смысловой нити, не сбиваясь и не путаясь, поэтому никто давно уже не обижался, если Шаров, разговаривая, не поднимал глаз.
– Почему Москва? – продолжала допытываться Потапова.
В самом деле, зачем нужно включать в бригаду следователей из Прокуратуры СССР, если хищения на Украине?
– Взятки, – по-прежнему кратко пояснил Шаров. – В Госплане и в союзных министерствах. Ну и еще кое-где.
При последних словах он все-таки оторвал глаза от бумаг, что у любого другого человека равнозначно было бы «возведению очей к небу». Иными словами – взятки где-то на большом верху, даже выше, чем в Госплане, упоминание о котором никакого подкрепляющего жеста не удостоилось. Ну, примерно понятно, где.
– Оперативная поддержка от КГБ? – спросила она.
– Само собой. Дело большое. Трудное. И есть указание.
– Понятно, – кивнула Вера. – Приказ уже готов? Кто старший?
– Ты.
– Евгений Викторович…
– Ты, – жестко повторил Шаров. – Ты лучший следователь по хозяйственным и финансовым делам.
– Но хищения же на территории Украины… – попыталась протестовать Потапова.
– Хищениями