– А ты кто? – спросил Нашет.
– Я собираюсь быть любовником: я целую на шее ребенка местечко, где были её поцелуи.
– Что вы будете делать в тридцать лет, м-сьё Флориссак? – произнес с ударением Мальграс.
– О, я отлично сохранюсь, – отвечал Флориссак, играя кистью подушки на диване.
VII
– А! Поммажо!.. Господа, настоящий светский Поммажо! – вдруг закричал Кутюра, увидав маленького человечка, довольно потертого, входившего в контору, подняв свою голову, точно святые дары.
Этого человечка сопровождал верзила-парень, длинный и худой, во всем существе которого, начиная с шляпы и кончая сапогами, проглядывало что-то ужасно жалкое и вместе с тем глубоко убежденное.
– Да здравствует Поммажо! Реализм был в Поммажо и Поммажо в реализме! Долой фразы! Сожжем поэтов! Да здравствует Поммажо! Поммажо, сын истины! Затмивший Бальзака! Этот господин твой друг? Это видно! Господа! Поммажо и его друг, Бог и его народ, так начинается Библия. Увенчаемся прозой и выполним эластические позы!
И Кутюра, танцуя, вертелся вкруг Поммажо…
– Ты кончил? – сказал Поммажо, и отстранив Кутюра, подошел к Монбальяру:
– Монбальяр, представляю вам человека будущего… мой друг Супарден.
Супарден поклонился спине Поммажо.
– Он принес вам маленькую новеллу. Я читал ее: это глубоко изученная вещь!.. Очень хорошо написана!
– Гм, гм! Новелла, это нам не подходит. А что это такое?
– «Любовные похождения подателя святой воды». Супарден знал их троих и все списал с натуры. Вы увидите, – сказал Поммажо, кладя рукопись рядом с Монбальяром.
– Если это вам не годится, он может написать что-нибудь другое: хотите, он принесет вам целую серию статей о фантазерах?
– Господин Супарден, – сказал Флориссак, вполовину повертываясь на диване и открывая один глаз, – я автор «Последней мысли жирного быка». Я пришлю вам своих секундантов.
Супарден остался недвижим. Он разглядывал воротник сюртука Поммажо.
– Сколько хочешь, – сказал Монбальяр, обращаясь к Поммажо, – ты знаешь, у меня нет литературных мнений.
– Есть у вас место в воскресном номере?
– Ты глуп! Место всегда есть… Зачем тебе?
– Вы меня через-чур поддели в прошлое воскресенье, знаете ли вы это?
– Я?.. Ах, да, это Шоз написал уже в типографии… Я не проглядывал… Я сказал ему.
– Дело в том, что я принес письмо в ответ и…
– Один