И взял в руки протянутую мне книгу. Чуткие пальцы рук мгновенно почувствовали, как от книги повеяло холодом. Наугад раскрыл страницу и бегло пробежал всего лишь один абзац текста – тот, что попался ему в этот момент на глаза. Там в ироничном ключе автор выдвигал свою версию сотворения мира, которая заключалась в том, что ангелам якобы стало скучно, после того как Бог изгнал сатану, и чтобы развеять их тоску, Господь и придумал им новую игрушку, сотворив человека…
Я закрыл книгу и негромко обратился к своему попутчику:
– А как же всепрощающая любовь? Христианские заповеди? Страсти Христовы? Ради чего была принесена в жертву тогда Сама Жизнь? И эта ужасная и позорная смерть на кресте, наконец? Во имя чего? Или это все так же, от скуки?
– Не знаю, но читается легко и с каким-то упоением! – с какой-то долей экзальтации, так не свойственной мужчинам, ответил он мне.
– Тут вы правы. Чем талантливее произведение, тем больше вреда оно может принести. Свою задачу автор выполнил: ему удалось посеять в вас семена сомнения в Истине.
– Истина? А что есть истина? Одна условность, некие внешние символы…
– Хорошо, могу предложить пример из другой области. Чувствуется, что вы человек в прошлом военный и знаете, чем для солдата является знамя. Знаменосец вел за собой людей в атаку. Перед знаменем преклоняли колени, принимая присягу на верность Отечеству. В годы войны люди жизни свои отдавали, спасая знамя полка. А теперь давайте лишь на минуту попытаемся разобрать этот символ на его составные части. И тогда увидим, что перед нами всего лишь простая палка да красная тряпка, шитая белыми нитками… Вот таким копанием и разрушается Вера во все святое на земле…
– Было бы кому говорить о святости, поди, и вы сами все не без греха?
Я промолчал.
– Должен признаться вам, что мне, например, посредники с Богом не нужны! – сказал и протянул руку за своей книгой.
– Вольному воля! – ответил я. – И грех обязательно придет в этот мир и завладеет миром, но горе будет тому, через кого грех придет в этот мир! – сказал и вернул книгу.
И снова какое-то время мы ехали в полной тишине, если в поезде вообще возможна тишина.
«Что же происходит с людьми в последнее время? – думал я. – Откуда эти заполняющие собою все живое метастазы жестокосердия? Хотя, может быть, и прав этот парень: а чем я лучше его? И если люди проходят мимо меня, то это означает лишь то, что я сам не источаю так необходимого людям тепла и света. Не иначе и я сам давно уже умер для веры, и вся моя служба сегодня заключается лишь в том, что вместе с такими же мертвыми, как и я, предаю земле новых мертвецов.
Но когда же это произошло? Когда покинула меня всеосвящающая благодать Святого Духа? Когда, как бабочка, пытаясь свить себе кокон, ходил по инстанциям, лез из кожи вон, заискивая и ублажая хамов, добиваясь новой квартиры в сталинском доме, которая теперь без жены и сына более напоминает родовую усыпальницу? Когда благоговейно принимал