В подвалах родового замка мы обнаружил несметные богатства, накопленные предками моего хозяина за сотни лет. И, принимая во внимание его монашеское воспитание, решили, что следует не чахнуть над златом и губить свою душу, а попытаться с его помощью помочь тем, кто в этом нуждается, а заодно и отвести доверивших ему свои жизни людей от необходимости участия в каком-либо разбое…
И объявили всем о врожденном у Корнелиуса даре в поисках кладов. Его молодость, обширные знания и открывшаяся в нем любовь к морю помогли в осуществлении этих планов. Тайно загрузив на свой корабль сундуки с золотом, мы отправлялись в путь. Находили в океане необитаемый остров и заранее прятали на нем привезенный с собой сундук с драгоценными камнями.
Далее следовала основательная подготовка к нашей экспедиции и последующий выход в море на корабле уже со всей командой. Мы сознательно затягивали поиск необходимого нам острова, но когда же он наконец-то появлялся на горизонте, команда ликовала. Еще с неделю мы дотошно перекапывали остров и в тот самый момент, когда люди готовы были начать роптать, Корнелиус подбрасывал им новую, неожиданную для всех версию направления поиска, которая, как правило, завершалась ошеломительным успехом. Найденное сокровище делилось поровну между всеми участниками экспедиции. Мой хозяин получал такую же его часть, как и малолетний юнга, чем сумел завоевать к себе еще большую любовь и уважение.
– Надеюсь, вы плавали не под пиратским флагом? – с тревогой спросил попугая мальчик.
– Естественно. Ему удалось уговорить членов своей команды пожертвовать флагом ради высшей цели: поиска островов и самих сокровищ, так как любое столкновение в пути с военным или торговым судном могло привести к гибели людей с обеих сторон…
– Значит, на вашей совести нет безвинных жертв? – задал уже не без умысла свой вопрос Власий.
– Должен вам признаться, что Корнелиусу случалось применять жесткие меры к тем из своих людей, что сеяли семена раздора на его корабле. И если эти люди не внимали голосу разума, то он, грешный, брал на себя непосильную ношу – ту, что является лишь прерогативой Бога: судил их своим судом и оставлял в одиночестве на том же острове. Но, чтобы как-то замолить сей грех, пока мы были в пути, он исподволь рассказывал своим людям случаи из жизни настоящих подвижников христианской веры…
Так прошло чуть более десяти лет. Естественно, что запасы родовых сокровищ за эти годы иссякли. Но Корнелиус стал все более и более уповать на Господа, о котором помнил еще с детства.
И вот однажды с ним произошел один знаменательный