Первым навстречу поднялся Евгений Сергеевич, невольно заслоняя размашистую надпись, выведенную чёрной краской во всю кухонную стену: «Все заслуги перед Партией аннулируются в полночь!». В последнее время этот лозунг превратился в подлинное кредо партийцев, ценивших в людях не только преданность организации, но и скромность.
– Ну, здравствуй, дорогой, здравствуй! Спасибо, что приехал, – энергично потряс он протянутую Глебом руку и указал на лавку напротив себя. – Давай, располагайся, чайку для начала выпей с дороги.
Глеб сбросил с плеча свою лёгкую спортивную сумку и сел рядом. Ему пододвинули чашку, сахарницу и раскрытую пачку чая.
– Ну, как? В Дзержинск-то скоро? – спросил Глеб, по старой бункерской традиции засыпая ложечкой заварку прямо в чашку.
– Скоро-скоро, – кивнул Евгений Сергеевич, прихлёбывая. – Часть наших ребят уже там, квартиру двухкомнатную на днях сняли. Те, кто поедет на выборы, будут жить в ней. Условия, конечно, спартанские, но ничего не поделаешь – почти все деньги ушли на залог в избирком.
– Мы же на этот раз подписи собирать не стали, а сразу денежный залог внесли, – пояснил сидящий прямо напротив Глеба малорослый, слегка сутуловатый парень. На его черепе с левой стороны, сквозь коротко остриженные волосы отчётливо проступал белесый, в форме лошадиной подковы шрам. – К чёрту эти подписи! А-то будешь так неделями по домам ходить да собирать, а избирком возьмёт и зарубит их на самом флажке.
Он тоже поднёс кружку к губам и, прежде чем сделать глоток, ворчливо фыркнул:
– Знаем, проходили.
Глеб вспомнил, что год назад партийцы пытались выдвинуть только что арестованного Лимонова кандидатом на выборах губернатора Нижегородской области, и тогда избирательная комиссия действительно забраковала ровно столько кропотливо заполненных подписных листов, сколько требовалось для вынесения отказа в регистрации.
– Ага, – подтвердил он. – Из нашего отделения в Нижний тогда Чемодан с Ефрейтором ездили.
– Помню я этого Ефрейтора, олдовый партиец. Мы с ним с гопарями местными однажды не на шутку сцепились, – охотно подхватил парень со шрамом, явно обрадованный внезапно всплывшим воспоминанием. – Подписи по домам собирали вдвоём, а они докопались в каком-то дворе – мол, кто такие, чего в нашем районе делаете, ну и так далее.
Глеб слушал стриженого уважительно, не перебивая, ибо знал, что это сам Дима Бубнов – стародавний, почитаемый всеми партиец. Пять лет назад, когда Глеб ещё ходил в школу и совсем не интересовался политикой, тот уже был известным активистом, ездил