Взамен Кукуша подогревала Петьку заграничными сигаретами, суперредкими винами и китайскими настойками, позволявшими ему не задумываться о мужской силе в ближайшем и дальнейшем будущем. Эти раритеты были украдены из сейфа любимого Анькиного папы – на самом деле известного академика, мотавшегося по командировкам в страны Европы так же просто, как другие люди ходят в соседний гастроном.
Продолжались такие отношения довольно долго. Падчерица давно ускакала жить в съемную квартиру, как бы давая понять предкам, что умнеет и богатеет с каждой секундой своего развития, ведь она уже целый год училась в том же университете, где и Кукуша грызла серый мрамор: ее амбиции и интеллект прямо перли через край. Но как-то раз Вика пришла домой к матери вся в слезах и, судорожно хватая ртом воздух, сообщила, что Аньку отвезли в «Склиф» в коматозном состоянии от передозировки наркотиков. Маша, всплеснув руками и схватившись за голову, начала интересоваться, где же бедняжку так угораздило, причитать, что типа совсем все с ума посходили! Утверждать, что кругом разврат и пьянство, а водку и другие гадости купить уже не составляет труда! Всхлипывать, что проституция – это вообще детский аттракцион, и некуда детишкам убежать от соблазнов! «Почему страна катится в преисподнюю? И что же будет теперь со всеми нами?» – слезливо вопрошала она.
Фрол тогда долго размышлял, кого же имела в виду его жена под словом «нами», но задать уточняющий вопрос женщине в истерике так и не решился. В общем, шухер стоял до вечера. На основании этих новостей падчерица сразу же была допрошена с пристрастием и честно призналась, что уже более пяти лет в курсе Анькиного увлечения, но сама – ни-ни. Мать не особо поверила ее клятвам и на всякий случай осмотрела дочку с головы до пят на предмет следов от уколов, а дамскую сумочку обшмонала с ловкостью пупкаря Бутырской тюрьмы так искусно, так основательно, что даже бывалый Петька восхитился сообразительностью супруги, сантиметр за сантиметром обшаривавшей самые недоступные уголки… В итоге всех этих движений, не найдя ничего предосудительного, Викусю загнали в ванную – успокаивать нервы и очищать сердце от обиды