Согласитесь, что в вашей жизни хотя бы единожды случалось такое? Вот вам и демоническая сила запахов.
Фетишист – живое ископаемое тех незапамятных времён, когда самец за сто вёрст раздувающимися ноздрями чуял выделения самки в течке и ломился сквозь кустарник, с фаллосом наперевес, рыча и скрипя зубами, – только бы овладеть женщиной и так ненадолго усмирить бушующую в нём злую силу. Современный фетишист может быть тихим, скромным человечком и вообще носить шляпу, но в его организме спусковая кнопка возбуждения напрямую соединена не просто с женским объектом, а всего лишь с намёком на него. Встречаются, конечно, уникумы, которым, кроме намёка, уже ничего больше и не надо: они годами готовы рукоблудствовать над драными колготками. Но это – тупиковая ветвь фетишизма, замкнутая сама в себе. Истинный фетишист западает на благую весть о женщине лишь тогда, когда почему-либо не может взять объект страсти в его натуральном выражении.
Арсенал фетишиста не исчерпывается запахами. Тут тебе и тембр голоса, и предметы дамского туалета, обувь, одежда, всякие безделушки, – да что угодно, лишь бы оно ассоциировалось с женщиной и нажимало кнопочку внутри.
Всякий фетишист – истинный Шерлок Холмс. Симбиоз основного инстинкта и аналитических наклонностей даёт дедуктивный инструмент устрашающей силы, с помощью которого фетишист по обрывку запаха, волоску с интимного места или заношенному лифчику может воссоздать цельный и искусительный женский образ. Плевать, что, возможно, сам оригинал не идёт ни в какое сравнение со своим фантомом: главное – в силе ощущений, работающих на топливе воспалённого мужского воображения.
Помнится, в старших классах школы был я влюблён в симпотную девицу по имени Нина, каковую всячески идеализировал и наделял в мыслях ну просто небесными качествами. Однажды в летнюю ночь, впав в особенно экстатическое состояние, я стибрил с крылечка дома своей возлюбленной её туфельки и приволок трофей к себе домой. Представляя, как в эту обувь периодически упаковываются её белые ножки, я предавался грёзам над туфельками, целовал их и, сколько мне помнится, даже укладывал к себе в постель. Чуть позже выяснилось, что произошла накладочка: я стянул обутки не девушки моей мечты, а её матери, стрёмной и кривоногой кошёлки, с препоганейшим нравом, к тому же. Ну и что с того? Понятно, что стоптанные галоши я, плюясь, сей момент выкинул на помойку, но моего любовного пыла это ничуть не убавило.
Любопытную разновидность фетишизма представляет обожествление различных