К счастью, наконец они добрались до места назначения.
Ребята из жандармерии Байоля были уже там. У них был приказ охранять пространство примерно в десять квадратных метров вокруг трупа, пока не прибудет оперативно-следственная группа.
Тело лежало в траве, немного в стороне от тропинки. На первый взгляд молодой человек лет двадцати, в футболке и кедах. Его шея была обмотана чем-то вроде резинового эспандера.
Борис заговорил с коллегами из Байоля, а трое техников-криминалистов стали молча натягивать на себя одежду, делавшую их похожими на белых кроликов: глухой хлопчатобумажный комбинезон, пара перчаток, бахилы и маска на резинке. Вахмистр взял на себя обязанности кокрима, то есть координатора криминалистических операций. Его задачей было организовать работу техников и следить за тем, чтобы никто ничего не забыл, потому что из-за малейшей ошибки под сомнение могла быть поставлена вся процедура дознания.
Камиль и двое ее коллег, тяжело навьюченные оборудованием, начали свою кропотливую работу под присмотром кокрима. Надо было натянуть между деревьями пластиковые ленты с надписью «Национальная жандармерия», указать резиновыми стрелками путь, ведущий к трупу, расположить пронумерованные вешки перед каждой приметной деталью на месте преступления, после чего начать его прочесывать, осматривать каждый квадратный сантиметр травы, выписывая траекторию улитки. Учитывая, что им предстояло сделать сотни фотографий, заметок, чертежей, перечней улик, это должно было занять у них все утро.
– Проблемы, Камиль?
Прошло немало времени. Через два часа после прибытия молодая женщина стояла, привалившись к дереву. Она спустила комбинезон до талии и вытирала себе лоб последним носовым платком из пачки. Ее голубая рубашка промокла насквозь. Встревожившись, Борис подошел справиться о ее самочувствии.
– Я в порядке. Просто… как-то странно себя чувствую. В этих комбинезонах от жары сдохнуть можно.
– Ты бледная.
– Знаю. Надо было позавтракать, съесть что-нибудь. Я ведь не собиралась покидать казарму. Но это пройдет.
Она выпрямилась, пытаясь снова взять себя в руки. О том, чтобы проявить слабость, и речи быть не может. Она вернулась к работе всего три месяца назад после долгого курса реабилитации, когда руководство уже поставило вопрос о ее переводе на какую-нибудь конторскую должность. Но Камиль дралась изо всех сил, защищая свое право по-прежнему выезжать «в поле» и возиться с мертвецами.
– Тут три пустые пивные бутылки и две непочатых, – сказала она. – Еще рядом с велосипедом и рюкзаком нашли косячок и немного травки.
– Личность установили?
– При