– Хочу попросить тебя об услуге, – сказала она, переводя дух.
– Какого рода?
– Завтра я хотела бы получить доступ к картотеке пропавших людей. А еще к спискам тех, у кого были прошлые судимости. Но если запросишь ты – все-таки это будет не так подозрительно, как если я сама туда сунусь.
– Завтра пятнадцатое августа,[2] Камиль.
– Вот именно, будет затишье, и мне никто не помешает.
– А зачем тебе это нужно?
– Не спрашивай, просто поверь мне, ладно? Я твоим доверием не злоупотреблю.
Борис замедлил шаг и ответил смущенно:
– Знаешь, там все довольно строго.
– Да, знаю. Поэтому по твоему запросу будет не так заметно. Ты офицер, а я всего лишь техник…
– Ладно… Но ты мне когда-нибудь объяснишь?
Камиль кивнула. Да, когда-нибудь, подумала она с горечью.
Они присоединились к команде из трех жандармов, терпеливо ожидавших за оградой. Как и перед каждой операцией, люди Бориса были возбуждены. Камиль дружески поздоровалась со всеми. Новости тут распространялись быстро. Слух о том, что ей стало плохо на месте преступления, уже облетел всю казарму.
Они разместились в двух служебных машинах. Включив кондиционер на полную мощность, Борис возглавил кортеж и выехал на объездную лилльскую дорогу. Камиль молча глядела в пустоту, сложив руки на животе. Ей было страшно. Когда же она рухнет с окаменевшим сердцем в груди? Когда с ней будет покончено? В сентябре? Октябре? Она невольно вспомнила старый бельгийский анекдот: «Мсье, вы тяжело больны, вам осталось жить два месяца». А больной отвечает: «В таком случае выбираю июль и август».
Она догадывалась, что Борис исподтишка поглядывает на нее; может, он что-нибудь и заподозрил, но ничего не говорит. Она ценила своего коллегу за то, что он никогда ни к чему ее не принуждал и не позволял себе приставать к ней. Хотя он в любом случае не умел приставать к женщинам. Камиль даже недоумевала порой: а была ли у него вообще хоть одна?
От этих мыслей ее отвлек телефонный звонок. Борис ответил. Камиль поняла, что ему звонит тот тип из мэрии, и увидела изумление на лице коллеги.
– Вы уверены? – спросил он отрывисто, выезжая на ответвление в сторону Южного Лилля.
Разговор продолжился еще несколько секунд, и в конце концов Борис положил трубку.
– Произошел чудовищный сбой.
– Что именно?
– Секунду.
Борис торопливо набрал номер. На сей раз Камиль поняла, что он звонит в лабораторию, делавшую анализ ДНК. Закончив разговор, он вцепился в руль обеими руками.
– Поворачиваем и возвращаемся домой.
– Как это? Почему?
– Под ногтями жертвы была найдена точно ДНК Блие, смешанная с другой, неизвестной нам ДНК. В лаборатории и в базе данных на этот счет высказались определенно.
– Так в чем проблема?
– В самом Блие. Когда парень из мэрии сейчас позвонил мне, перед ним лежало свидетельство о смерти. Блие умер семь месяцев