Было свежо от нового белья и вымытых полов, необычно тепло от немного спертого воздуха. Спальня представляла собой обычное жилое пространство, даже картины перестали пугать. Я подошла к окну и открыла его. Ветер пахнул в лицо, заколыхал занавески, забившие по рукам. Новая жизнь, подумала я, у дома и у меня. Пожалуй, это нужно обоим. Глаза забегали по стенам, ночной мглой превращенным из белых в темно-серые и синие. На одной из стен зияла часть старого слоя с фреской. Сквозь беж пробивался замысловатый сюжет, выполненный в основном зеленых тонах. Прячущаяся картина под верхним слоем, пробивавшаяся словно предупреждение или невольно вырвавшиеся слова, внушала опасение. Деревья, дом, внутренний двор, два всадника на лошадях, вставших на дыбы. Эти всадники дрались, выставив друг на друга пики. Причудливый сюжет, не подходивший для спальни абсолютно. От него веяло тревогой и предчувствием беды. Над камином, словно вторя ему, висел большой гобелен – Тэмпеста. Я вздрогнула, забралась под одеяло, подбила подушку, закрыла глаза. И началось…
– Ну, что там?
Спиной к окну, где все заволокло ночною мглой, стояла роскошно одетая женщина. Длинная юбка бежевого цвета сидела точно подогнанная по фигуре, рядом струился легкий палантин, нежно окутывавший ее плечи. Между ключиц поблескивало колье. Итальянке было уже много лет, но она все еще цвела красотой. Роскошные каштановые волосы до плеч, уложенные умелой рукой, блестели от света лампы, зажженной на письменном столе, тускло горевшей рядышком. Женщина куталась в бежевый палантин от ночного мокроватого ветра из окна и монотонно вздыхала.
– Приехала, – раздался голос.
Женщина резко обернулась. В ее глазах загорелась тревога, от чего лоб избороздился морщинками.
На стол, недалеко опустилась мужская рука и стала перебирать пальцами.
– Как молодой, подорвался ее встречать, – добавил мужчина с усмешкой.
– Хорошенькая? – спросила женщина, с тревогой ожидая ответа.
В ответ раздался смешок. Женщина повернулась, еще ровнее встала к свету и показала свое красивое лицо. Оказалось, ей лет пятьдесят, фигура немного поплыла, но все еще сохраняла форму, а главное, роскошную грудь, на которой тут же заблестели камни колье.
– Что смешного я спросила? – железным тоном произнесла она.
– Что? – рука еще раз отбила дробь. – Из-за нее мужчины глотки друг другу перегрызли, шлейф трупов тянется по Парижу и не только. Она не просто хорошенькая, она – объект мужских грез и фантазий, – еще раз хохотнул мужской голос.
– И как ты надеешься уговорить ее отдать деньги?
– Есть много способов, – вздохнул мужской голос.
– Шантаж? Травля? – женщина пошевелилась, и колье моментально заблестело в тусклом свете лампы.
– Ты в этом эксперт, не так ли? – ухмыльнулся мужчина.
Женщина