Однако такая трактовка общественной опасности представляется, как минимум, небесспорной. Согласимся, что вредоносность не зависит от свойств субъекта преступления (в том числе, предшествующего привлечения его к юридической ответственности). Но полагаем, что общественная опасность поведения субъекта определяется не только лишь реальным или потенциальным вредом, а набором всех присущих этому поведению признаков, включая и характер самого действия (бездействия), и вред, и форму вины, и мотив или цель, и признаки субъекта, и т. д.
Здравый смысл и анализ уголовного закона, по нашему мнению, подтверждают правильность именно такого подхода. Так, при прочих равных условиях и совпадающую вредоносность умышленное причинение смерти (убийство) наказывается по УК строже, нежели причинение смерти по неосторожности. Поэтому общепризнано, что общественная опасность убийства выше, нежели опасность неосторожного причинения смерти. В равной мере ни у кого из специалистов не вызывает сомнений тот факт, что при прочих равных условиях уровень общественной опасности убийства, совершенного преступной группой (п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК), выше, нежели уровень опасности убийства, совершенного одним субъектом (ч. 1 ст. 105 УК). Отсюда и ощутимая разница в грозящих наказаниях по ч. 1 и ч. 2 ст. 105 УК. Однако вредоносность этих двух видов убийства (простого и квалифицированного) идентична, поскольку выражается в смерти человека. Значит, общественная опасность не сводима к вреду или угрозе его наступления, она определяется более широким спектром признаков, в приведенных примерах – формой вины или групповым способом совершения преступления. И в ряде случаев она напрямую зависит от опасности субъекта преступления. Поэтому нам импонирует мнение о том, что «необходимая широта криминализации может быть правильно определена лишь с учетом всех признаков состава преступления: объекта, субъекта, объективной и субъективной сторон»[118] и о том, что «недопустимо выводить из факторов, образующих общественную опасность, личность виновного»[119].
В случае, например, с административной преюдицией, конечно же, вредоносность второго или третьего нарушения не повышается, но опасность личности субъекта возрастает, а, следовательно, в целом возрастает общественная опасность такого поведения. Это и позволяет учитывать данный фактор при криминализации (а затем при построении основных или недифференцированных[120] составов преступлений). Подчеркнем, однако, что речь не идет о необходимости учета опасных свойств личности преступника в каждом случае.