История политических и правовых учений. Курс лекций. 2-е издание. Учебное пособие. Игорь Юрьевич Козлихин

(Платон. Теэтет. 161с). Протагор достойно отвечает: «Поминая же свинью и кинокефала, ты не только сам поступаешь по-свински, но слушателей склоняешь так же вести себя по отношению к моим сочинениям, а это не делает тебе чести. Я же утверждаю, что истина такова, как у меня написано: мера существующего или несуществующего есть каждый из нас. И здесь-то тысячу раз отличается один от другого, потому что для одного существует и ему кажется одно, а для другого – другое. И я вовсе не отрицаю мудрости или мудрого мужа. Просто мудрецом я называю того, кто кажущееся кому-то и существующее для кого-то зло так преобразует, чтобы оно казалось и было бы для него добром.

      И не выискивай ошибок в моих выражениях, а постарайся яснее постигнуть смысл моих речей. А сделай это так: вспомни, как раньше мы рассуждали, что больному еда кажется и бывает горькой, а здоровому кажется и для него есть прямо противоположное… И осуждать их нельзя, что-де больной – неуч, раз он утверждает такое, а здоровый – мудр, раз утверждает обратное. Просто надо изменить худшее состояние на лучшее, ибо одно из них лучше. То же касается и воспитания: из худшего состояния надо приводить человека в лучшее. Но врач производит эти изменения с помощью лекарств, а софист – с помощью рассуждений» (Платон. Теэтет. 166–167). Иначе говоря, софист – воспитатель и учитель. Он воздействует на саму «меру», т. е. на человека, и в этом видит свое предназначение.

      В связи с этим особое значение придается риторике как учебной дисциплине, имеющей прикладное значение. Наиболее известным софистом в этой области был Горгий, автор недошедшей до нас работы с остроумным названием «О природе, или о небытии». Кажется, что в ней он дошел до полного гносеологического нигилизма, совершенно отрицая возможность познания. Горгий отстаивает три основных тезиса:

      1) бытие не существует;

      2) если даже предположить, что оно существует, то оно непознаваемо;

      3) а если вдруг познаваемо, то уж словами точно невыразимо.

      Ведь слово выражает не сущность вещи, а всего лишь мнение о ней. Поэтому оно начинает жить своей автономной жизнью и получает почти безграничные возможности для воздействия на поведение человека.

      Итак, существует сфера, в которой человек и человеческое слово обладают удивительной созидательной и разрушительной силой – это политика.

      § 2. Происхождение человеческого общества.

      государства и добродетели

      Все люди причастны к добродетели, т. е. способны быть хорошими гражданами и участвовать в политической жизни. Протагор доказывает это положение с помощью мифа о происхождении человеческого рода. Боги из огня и земли создали все живые роды, вывели их на свет и приказали Прометею и Эпитемею (двоюродным братьям Зевса) наделить их всем необходимым. За дело взялся Эпитемей, но был он не очень мудр. Звери и птицы получили все необходимое для защиты и пропитания: кто-то быстрые ноги, кто-то силу, кто-то умение летать, кто-то получил толстые шкуры и т. д. А когда дело дошло