– За что?!! – закричала Настенька.
На девушку не обращали внимания, а главный, наступив Ивану на лицо, поинтересовался:
– Где, черножопый, взрывчатка?
Иван лишь глазами вертел, не понимая.
– Нет у нас ничего! – бросилась на главного Настенька. – И почему вы грубите?
– Отойди! – рявкнул главный и достал из кармана бумагу. – Вот, документ! Не филькина грамота. Его все жильцы дома подписали. А в сути этой бумаги содержится то, что вот этот черножопый хранит тротил, которым собирается взорвать дом! Это тебе, девочка, не шуточка! – подытожил офицер и удовлетворенно улыбнулся, услышав щелканье наручников. Уставшие бойцы присели на Ивана. Расслабились.
– У него жопа белее вашей, – почему-то проговорила Настенька. – И я вам не девочка!
– А ты видела мою? – осклабился главный.
В квартире производился обыск. Рушили все, что оказывалось под рукой. Тротила не было. Нашли десять долларов.
Главный по ходу времени скисал, как квас возле раскаленной плиты, потому завел с Настенькой неполиткорректный разговор:
– И чего ты с Ходжибеком живешь? Своих, русских мало? Вроде симпатичная девка!..
– Он не Ходжибек. Его Иваном зовут! Или вы паспорт так, для вида помяли? Гражданин России!
– Не дерзи! Ходжибек он или Иван – все равно черножопый! Ишь, глазами как вертит! У нас столько граждан, скоро по-таджикски заговорим! Где тротил, зверюга?!! Я тебе, свинота, за сопротивление впаяю!
– Да нет у нас тротила! А вы, вместо того чтобы доносам верить, полезным бы делом занялись!
– Я полезным делом и занимаюсь! Террористов давлю! Таких, как твой косоглазый! Сдайте взрывчатые вещества по-хорошему!
– Да не занимается он вашими веществами! – продолжала защищать Настя своего мужчину. – Он антиматерией занимается!
В квартире тотчас стало тихо. Бойцы встали с лежащего Ивана, напряглись и передернули затворы автоматов.
– Как ты сказала?
– Антиматерия… – Девушка поняла, что сделала что-то ужасное, нечто такое, что будет иметь последствия.
– Так… – Главный приблизил свою угреватую физиономию к чистенькому личику Настеньки. – Так… И где она, антиматерия?
– Да нет ее… Уже…
– Как так нет? Где же она?
На полу плакал Иван. Он извивался змеей, но сказать ничего не мог, лишь рычал. Собровцы на совесть вбили ему в глотку кляп, сделанный из Настиных колготок.
– Говори, девочка!
– Да выбросили мы ее вчера!
– Так-так! И куда же?
– Да вот здесь, рядом, – Настя кивнула в сторону окна. – В пруд забросили.
– В пруд, который здесь, за домом?
– В него.
Главный вышел в прихожую и некоторое время проговорил с центром о вновь открывшихся обстоятельствах. Когда вернулся, приказал:
– Грузите