И он таки нашел выход, этот фигляр! Подлез под педаль рояля. Пианист надавил на педаль. Педаль надавила на Кузю. Кузя заорал – естественно, не человечьим, но даже и не кошачьим голосом. Пианист от неожиданности вскрикнул, смешно вскидывая руки и ноги… Публика покатилась от хохота…
Очень жаль было сорванного концерта. Но честное слово – был в этом какой-то урок. Во всяком случае, для начинающих артистов или политиков. И состоял он в том, что, если ты уже выполз на сцену, ты должен заставить всех обратить на себя внимание. Даже ценой собственного здоровья. А кот ты там уже или не кот – в данном случае значения не имеет…
Третьего героя нашего рассказа звали Васей. Уж его-то точно знала вся Одесса. В страшную зиму девяносто третьего года, когда по обледенелому и полуживому городу бродили стаи бездомных собак и одинокие фигуры полуголодных, каких-то с виду плохо побритых мужчин и таких же женщин, этот кот показал нам всем, как решить проблему, которая тогда волновала многих, а именно – как покинуть эту родную землю, на которой, казалось, жить уже невозможно, в то же время по возможности не покидая ее. Он стал жить на дереве.
Говорят, что он даже родился на крыше ларька, стоявшего когда-то под этой акацией на Греческой площади. А возмужав, тут же залез на акацию. То есть его мохнатая нога вообще никогда не ступала на грешную землю. Короче, он был поэт.
Василий не спускался с дерева ни днем ни ночью. Окрестные жители при помощи нехитрого приспособления подавали ему туда воду в консервной банке, а пищу он добывал себе сам, грациозным движением когтистой лапы ловя на лету куски хлеба и колбасы, которые ему бросали снизу.
И он пережил эту зиму! А потом прилетели первые птицы, и все мы слышали, как он разговаривает с ними на их птичьем языке! И они понимали его!
И началась какая-никакая весна. Зазеленела акация, и на Греческую площадь, как после зимней спячки, вышли из своих дворов действительно самые красивые в мире одесские девушки. И глядя на них, уже всем стало ясно, что жизнь все-таки продолжается! И что этот город таки да будет жить вечно, потому что никогда не перестанут рождаться в нем подлинные поэты и подлинные коты.
Лоходром
Монолог моего старого приятеля, произнесенный им в вагоне-ресторане поезда Одесса – Москва, куда мы с женой зашли, чтобы выпить по стакану чая, а он – весь имеющийся там в наличии коньяк
Вот, говорят, бизнес – это нефть, газ, пшеница. А я говорю – мура. Самый лучший бизнес во все времена – это лоходром. Потому что все может закончиться – нефть, газ. Пшеница может не уродить. А лохи как рождались каждый день, так и будут рождаться. И не закончатся они никогда.
И, главное, лоху-то что надо? Чтобы он был здоров. То есть чтобы его в один день вылечили от всех болезней. Чтобы он мог есть за пятерых и при этом не поправлялся.