Трактирщик. Вольному воля.
Крестьянин. Да вы не отчаивайтесь.
Бедный рыцарь. Ах, честные господа, вы же не рыцари. Вы не понимаете, что значит для нашего брата рыцаря прожить двадцать один год и до сих пор не убить ни одного дракона. (Уходит вместе с гостями.)
Каспар. Легко говорить. Он не понимает, что значит для нашего брата оруженосца прождать двадцать один час и до сих пор не поужинать. Кого там еще несет? С тех пор, как в прошлом году стены нашего замка обвалились, от гостей отбоя нет.
Летописец.
Летописец. Здрасьте, любезный.
Каспар. Здрасьте, любезный.
Летописец. Это вы мне?
Каспар. Конечно.
Летописец. Странное обращение. Я ищу замок, любезный.
Каспар. Замок?
Летописец. Да, где-то тут поблизости должен быть замок.
Каспар. Где?
Летописец. Как раз здесь, где-то рядом.
Каспар. Ах, неподалеку отсюда?
Летописец. Совершенно верно.
Каспар. Скажите мне по секрету, любезный, что вы в этом замке забыли, тогда я скажу вам, как его найти.
Летописец. Он продолжает называть меня любезным. Чудак. Любезный, я прибыл из города Готы, где с незапамятных времен издается «Дворянский родословный календарь». Мое дело находить в нашей стране благородных людей и составлять из них списки, тем самым приводя в порядок чрезвычайно запутанные семейные отношения.
Каспар. Теперь понятно. Вы вроде лесничего, следите за родословными деревьями.
Летописец. Если угодно.
Каспар. И вы ищете дорогу к замку?
Летописец. Самую короткую.
Каспар. Любезный, для вас нет дороги к замку, ни короткой, ни длинной.
Летописец. Но как-то же я должен туда добраться.
Каспар. Вы не можете добраться.
Летописец. Не понял.
Каспар. Вы уже здесь.
Летописец. Не понял.
Каспар. Вы находитесь во дворе самого великолепного в стране родового поместья. Из окон свисают ковры, на башнях трепещут знамена, трубы трубят, литавры гремят – так что в ушах звенит от одного перечисления. Вот только кухня, раз уж речь зашла о кухне…
Летописец. Постойте, постойте-ка. Это где же?
Каспар. Здесь.
Летописец. Я ничего не вижу.
Каспар. Тому есть причина. Дело в том, что над этим замком тяготеет страшное проклятие, оно скрывает весь блеск и делает невидимой всю его роскошь.
Летописец. Колдовство, надо же. Как это изысканно, как это в высшей степени благородно. Как это украсит наш календарь. Выходит, замок, так сказать, проклят?
Каспар. Вроде того.
Летописец. В чем состоит проклятие?
Каспар. В отсутствии средств, дефиците наличных и вечном безденежье. Короче, имя этому страшному проклятию – бедность.
Летописец. Бедность? Да ведь это же в высшей степени пошло. Никакого благородства.
Каспар. Вот идет