– Позолоти ручку, – барски откликнулся один из приятелей, ковыряя пальцем в ухе.
– Рацию, живо! Господ задабривать надо. Хотя бы на первое время…
– Да ты что, кэп?! За прекрасное какое-то утро – рацию отдавать? – возмутился Пупель Еня.
– Ну и жаден ты, – презрительно скривился капитан. – Тогда отдай свои очки!
Рация стала собственностью аборигенов.
– И что они с ней будут делать? – прошептал недоуменно Ривалдуй.
Матрай Докука приосанился, подправил двумя пальцами парик, зашитый все же поутру, за неимением нормальных ниток, толстой медной проволокой, после чего шкодливо подмигнул товарищам и снова повернулся к лингвоперчику.
– Ну, что же, обе стороны, мне кажется, вполне созрели для больших и вдумчивых переговоров, – важно и официально начал он. – Так вот. Я кое-что хотел бы уточнить. Вчера мы просмотрели фильм о вашей планете, который сняла вон та машина, – он указал на серебристую самокрутку, стоявшую поодаль. – Очень тонкое и умное устройство. Самокруткой называется… Я продолжаю. Этот фильм на многое открыл нам глаза, многое позволил нам понять… Мы, в частности, выяснили, что ваша планета имеет форму таза, перевернутого вверх дном, и, что самое замечательное, таза дырявого!
Аборигены отложили еду и в замешательстве уставились на капитана.
– Видимо, вам ранее уже было известно, что светило ваше похоже на никелированный чайник среднего размера, раскаленный добела…
– Вот-вот! – с готовностью поддакнул Ривалдуй.
– Не белый, а лиловый. В крапинку, – ретиво возразил один из аборигенов.
– Х-м… – сказал капитан, морща лоб. – Не белый, а лиловый… Да еще в какую-то там крапинку. Однако!.. – Он обернулся к своим спутникам, как бы ища дружеской поддержки, но те лишь виновато отводили глаза и безмолвствовали. И тогда капитана осенило: – Ну, естественно! – воскликнул он и разразился сатанинским смехом. – Разумеется! Да! Именно лиловый! Ведь, если вдуматься, никакой разницы и нет. Все белое должно быть лиловым! А все оранжевое может быть… только черным.
– Не черным, а лиловым, – настойчиво поправил абориген, и в глазах его вдруг зажглись диковатые и злые огоньки. – В крапинку. Известно всем.
– Далась им эта лиловость! – раздраженно дернулся капитан. – Не понимаю… Тут подвох какой-то!
Он задумался и принялся вышагивать взад-вперед по вытоптанной площадке.
– Лиловый, лиловый, в крапинку… – твердил он вполголоса. – Враки! Все лиловое не может быть лиловым! А крапинок не существует вообще!
– Его так учили в школе, – быстро вставил Пупель Еня. – Образованности нет предела!
Аборигены выпучили глаза и прямо-таки задохнулись от негодования.
– Как это не может?! Как не существует?! – ухнули они. – А наш государственный флаг?! Самое святое?!
– Вот-вот, – встрепенулся капитан, – и только так! Без возражений. Позолоти-ка ручку, ирод! Я тебе все объясню. Вернее, вам!
Аборигены сникли и затосковали.
Потом