Душевный разговор. Диалог с Л. Н. Толстым. В. А. Алехин

уже изведали, насколько можно допускать участие людей, желающих преобразовывать его. Оно допускают только то, что не нарушает существенного, и очень чутки насчет того, что для них вредно, чутки потому, что дело касается их существования. Допускают же они людей, несогласных с ними и желающих преобразовывать правительства не только для того, чтобы удовлетворить требованию этих людей, но для себя, для правительства. Правительствам опасны эти люди, если бы они оставались вне правительств и восставали бы против них, усиливали бы единственное сильнейшее орудие – общественное мнение – и потому им нужно обезопасить этих людей, привлечь их к себе посредством уступок, сделанных правительством, обезвредить их вроде культуры микробов – и потом их же употреблять на служение целям правительств, то есть угнетение и эксплуатирование народа.

      Оба выхода плотно и непробивно закрыты. Что же остается? Насилием разорвать нельзя – увеличиваешь реакцию; вступать в ряды правительства тоже нельзя, становишься орудием правительства. Остается одно: бороться с правительством орудием мысли, слова, поступков жизни, не делая ему уступок, не вступая в его ряды, не увеличивая собой его силу. Это одно нужно и наверно будет успешно. И этого хочет Бог и этому учил Христос.

      Влекомый истиной. Вы и большинство представителей интеллигенции Вашего времени пытались образумить царскую власть орудием мысли и общественным мнением, чтобы прекратить ужасающее насилие над народом и последствием его – нищетой и голодом, но этот путь не привел к освобождению народов России от самодержавного рабства.

      Народ на насилие власти ответил также насилием. Вся Ваша жизнь посвящена была тому, чтобы разъяснить и убедить людей в том, что насилием от насилия не избавишься. Этой священной истиной, заповеданной людям Иисусом Христом, Вы пытались убедить царскую власть, революционеров и Синод. Об этом свидетельствуют ваши личные обращения к Александру III, Николаю II, П. Столыпину (Приложения 1–4) и революционерам, а также все Ваши публицистические произведения.

      Но в итоге Вы либо не получали ответов, либо получали оскорбительные ответы и угрозы убийства.

      Л. Толстой. Я знаю, что очернение моей личности производилось с большим усердием с двух сторон: с одной – революционной…., с другой же стороны, правительственно-православными придумывались такие же разные и столь же, казалось, основательные доказательства моей порочности…

      Я знал, что будут выдуманы и другие, потому что, если нечего сказать против мыслей, обличающих зло, надо придумать что-нибудь доказывающее порочность того, кто их произносит. А это всегда легко.

      Влекомый истиной. Понимая, что священная истина для Вас дороже всего, хотелось бы разобраться с истинными причинами революций в России в Ваше время и последующей – в 1917 году. Тем более что в наше время некоторые очерняют революцию и хвалят царскую власть, а другие – наоборот.

      Л. Толстой. Человек всегда хорош, и если он