Указом 26 февраля 1764 года монастырские, архиерейские и церковные вотчины с населявшими их крестьянами общей численностью в 910 866 душ мужского пола передавались Коллегии экономии. Все повинности крестьян были переведены на денежный оброк в размере полтора рубля с мужской души. Общая сумма дохода, по расчетам Коллегии экономии, должна была составить 1366 тысяч рублей, из которых на содержание архиерейских домов отпускалось около 150 тысяч рублей, на мужские и женские монастыри – около 207 тысяч рублей, на содержание инвалидных домов – 115 тысяч рублей. Если к этому приплюсовать расходы на богадельни, семинарии и духовные училища, то окажется, что большая половина доходов, извлекаемых из экономических крестьян, поступала в казну.
Секуляризация церковных вотчин имела три важных следствия. Она лишила духовенство экономической мощи. При Петре Великом, напомним, было упразднено патриаршество и учрежден Синод, полностью зависимый от государства: синодалы являлись чиновниками в рясах; подобно светским служителям, они приносили присягу и получали жалованье. Теперь, при Екатерине II, появилась и полная материальная зависимость монастырей и епархий и рядовых монахов от государства, которое брало их на свое содержание. Третий результат секуляризации состоял в облегчении условий жизни крестьян, ранее принадлежавших духовным помещикам. Это было связано с заменой барщинных повинностей денежным оброком, что давало крестьянам больше самостоятельности и развязывало их хозяйственную инициативу. Крестьяне восприняли секуляризацию как благо и прекратили неповиновение, которым были охвачены многие монастырские вотчины.
Столь же парадоксально выглядит судьба второго манифеста Петра III – о дворянской вольности. Екатерину возвели на престол дворяне, облаченные в гвардейские мундиры, ее поддержала сановная столица. Императрица отплатила дворянам заверением, что их главное право – привилегия владеть крепостными – остается незыблемым. На пятый день после переворота, 3 июля, был обнародован указ, внесший в умы дворян больше успокоения, чем изобиловавшие общими местами манифесты 28 июня и 6 июля: «Намерены мы помещиков при их имениях и владениях ненарушимо сохранять и крестьян в должном их повиновении содержать»58.
Как