Последние слова были, вероятно, отсечены закрывшимися дверями лифта. Олег любил иногда строить из себя строгого отца-начальника.
Открыв дверь офиса, увидел впершуюся в монитор Ксюшу. На ее лобике начертались морщины напряжения, а в руке застыла чашка кофе.
– Доброе утро, Ксюша!
– Доброе утро, Олег Юрьевич! – лицо Ксении сразу преобразилось в довольное и улыбающееся.
– У тебя все в порядке?
– Да, да! Все отлично! Конечно! – дежурная улыбка выглядела как настоящая. Конечно. Он специально такую и искал. Кого волнуют проблемы секретарши?! А вот ее лицо – должно поднимать настроение клиентам.
Хотя почему-то сейчас его этот маскарад расстроил. Он даже решил проявить еще большее участие.
– Точно в порядке?
– Да, я же говорю – все хорошо!
Олег хотел уже пройти мимо, но на секунду обернулся и спросил, глядя ей в глаза.
– Тогда почему я тебе не верю, Ксюша?
Улыбка на лице Ксении трансформировалась в вопросительную гримасу. Такой Олег ее еще не видел.
– Наверное, потому, что на самом деле вас это не волнует! – выговорила Ксения с напряжением, а затем, словно опомнившись, вновь «надела» улыбающуюся маску. – То есть, я хотела сказать, зачем вам обременять себя чужими проблемами?
– А кто тебе сказал, что ты обременишь меня, если о них расскажешь? Почему ты решаешь за меня? – выпалил Олег внезапно для себя. Он поймал себя на мысли, что начинает говорить фразами Михаила. «Блин! Вот зацепило!» – подумал он, а вслух произнес:
– Знаешь, Ксюша. Я тут лишний раз убедился в том, что проблемы, не разрешимые для одних людей, довольно просто решаются другими. Так что, если надумаешь пообщаться по этому поводу – заходи. Да, и сделай мне чаю с бергамотом! – сказал Олег, направляясь уже к своему кабинету.
Разгребая бумаги, проверяя почту и попивая чай, Олег поглядывал на часы. Ему не терпелось быстрее вернуться в офис «ПэШа», так он мысленно его назвал, чтобы наконец-то узнать точно, что его ждет.
Его периодически отрывали то телефонные звонки, то заходящие сотрудники. После каждого отвлечения ему приходилось снова несколько минут сосредотачиваться. Это его раздражало, но с этим положением он давно уже смирился: «Я же директор. Ничего не поделаешь. Я должен всех выслушивать». Олег тут же поймал себя на мысли: «А вот и знакомый голос «комментатора»! Попробую разобраться объективно. Я директор – это факт. «Ничего не поделаешь» – это фигня. Наверняка есть выход. Я его просто не искал. «Я должен всех немедленно выслушивать» – тоже не катит. В моих должностных инструкциях слова «немедленно» нет. Наверняка есть выход, надо просто поискать его. Например, можно определить пару отрезков времени в день, когда меня нельзя беспокоить, и всем об этом объявить. В общем, решаемо…»
Олег старался не думать о предстоящей встрече в офисе «ПШ». Во-первых, мешало работе. Во-вторых, он просто боялся передумать. Ведь,