Затем он надел темные очки, словно бы отгородился от меня. И в них, как в зеркале, отразилась вся комната, в глубине которой угнездился главарь. Звонил он из своего офиса, как и всегда, окунувшись в дела с самого ранья.
– Смотря какие, – ответил я, принимая его стиль: ничего лишнего, каждое слово взвешено. – Что, опять кого-то кокнули?
– Ну, то наш быт, – главарь слегка скривил рот, обозначая улыбку. – Хочешь быть здоровым – бегай или «качайся». х очешь быть живым – уходи от больших денег…
Например, как это делаю я. Вот Аскольд пока ухитряется совмещать.
– …к очень большим, – неожиданно прибавил он. – А до тех пор…
И снова замолчал.
– Пора оборудовать в подъездах кресла для киллеров, – заметил я. – Удивительно, что фирмачи еще не забираются домой через окна.
– Теперь и это не спасет.
Я вскинул брови, изображая заинтересованность.
– Кто-то методично прореживает здешний крупняк, от торгашей до чинуш. И работают ребята ушлые – никаких следов, если не считать тел. Прежде у нас такие умельцы не водились.
– Ну почему? – сказал я. – Как раз у нас многие хлебнули горячего. И бывших гэбистов сюда наехало, а среди них хватает спецов.
– Все равно тут провинция – лучшим делать нечего.
– Включая крутарей?
– Включая политиков. В масштабе страны наша губерния такая дыра!..
– Это да.
– А некоторых прибирают прямо на виллах, – продолжал Аскольд. – Чаще при купании, а то и в дома проникают. Разве не слыхал? Это ж тебя впрямую касается.
– Ну, ко мне-то непросто забраться, – возразил я. – И вряд ли кому я мешаю настолько.
– А разве ты мало отказывал? Есть ведь, кто живет по принципу: не мне, так и никому.
– К примеру, ты?
– Во всяком случае, – усмехнулся Аскольд, – мне проще их понять. Ты ж – «не от мира».
– Может, по пьяни тонут? – предположил я. – Работа нервная – хочется расслабону. Вдобавок и гуляют после заката.
– Чего ж раньше не тонули? Ни с того, ни с сего…
Действительно, здешние-то с малолетства на море, для них плавать как ходить. Хотя дельфины плавают еще лучше, а вот поди ж ты!
– Хорошо, возьмем задачку шире…
– В смысле территории? – уточнил я.
– В смысле охвата проблемы. Убийства – частность. Вокруг вообще творится странное.
– Например?
– Например, у Кныша умыкнули девицу. Не на улице, нет, – прибавил он, опережая мой вопрос. – Ночью, прямо из спальни. По мне, так и бог с ней, но парень психует. Молод еще, привязчив. А мне он нужен в хорошей форме – сейчас от него многое зависит.
– Большой обоз, да? – спросил я, демонстрируя осведомленность. Иногда это полезно – для саморекламы. Хотя можно переусердствовать.
Аскольд пропустил вопрос мимо ушей – уж это он умел.
– Но и это частность, – сказал он. – Даже вдвойне.
– То есть?
–