И когда собрались они, Иисус освятил их и благословил, и начал первый есть и пить. Никто из них не осмелился ни есть, ни пить, ни сесть за стол, ни преломить хлеб, пока Иисус, благословив их, не начинал первый. Если по случаю Он отсутствовал, они ожидали Его. И когда Сам Он возжелал прийти к столу, тогда приближались также Иосиф и Мария, так же и братья Его, видя жизнь Его перед глазами, как факел, оберегали Его и боялись Его». («Книга о детстве Спасителя»).
Удивительный мальчик, больше похожий на взрослого хозяина дома с налетом самодурства.
Впрочем, он строг не только в собственном доме. Малыш высокомерно разговаривает с учителями и судьями, унижает их, уличает в невежестве, и опять же он совершенно беспощаден:
«Рассерженный учитель поднял руку, чтобы Его ударить, и тотчас рука его высохла, и он умер». («Евангелие младенчества»).
Характер мальчика Иисуса приобретал в мифологии определяющие черты в строгом соответствии с возникновением и развитием внешних изменений. Мифологические сказания писались во II веке. К тому времени апостольская церковная община с ее совместной молитвой и трапезой, всеобщим равенством «мужей-братиев», общими средствами для помощи нуждающимся, вся прекрасная жизнь в любви, в согласии ушла в легендарное прошлое.
Тон в церкви очень быстро стали задавать богатые и знатные прихожане. Церковь оказалась очень прибыльным предприятием для ее владельцев и церковный клир, не мешкая, наделил себя властью и правом безотчетного распоряжения доходами.
Всегда был вечный двигатель: больше власти – больше богатства, растёт богатство – крепнет власть.
И облик Христа стал меняться от кроткого бессребреника в сторону царя, властелина, господина тел и душ человеческих.
Пройдёт еще время и церковь присвоит себе право от имени Господа – Царя Небесного – миропомазывать царей земных, передавая им права на тела и души подданных, естественно получая за это весьма ощутимую благодарность.
Мифология чутко уловила потребности времени и быстро трансформировала облик Иисуса Христа.
И вот уже ребёнок почти от колыбели – Царь и Бог.
Впрочем, в какой-то степени на образ Иисуса наложилась генетическая память язычников, совсем недавно ставших христианами. Их отвергнутые идолы уж точно знали всё, повелевали стихиями и карали, не зная меры.
Мифологические книги сказаний – это развитие и закрепление устного предания, авторы их также неизвестны, и подлинники не сохранились.
Но уже к концу II века и, особенно в третьем веке, начала развиваться апологетическая литература, миссия которой заключалась в защите церкви от язычества, от многочисленных ересей и от нападок иудаизма. Эта литература уже имела авторов, получивших широкую известность, и она охотно взяла на вооружение мифологическую историю. И постепенно возникло церковное предание, в котором достоверным стало общепринятое, подтвержденное многовековой верой.
И тогда уже для полной объективности, возвращаясь к теме детства,