На Максиме была надета маленькая обливная дублёнка, к ней – импортные лыжные ботинки. Его «бобрик» запорошил снег – шапки будущий борец принципиально не носил. Самвел уже разглядел, что мальчик жуёт резинку. Своей собаке Максим то и дело бросал корявую, но чистую палку.
– Пусть подальше швырнёт. – Самвел уже точно знал, как надо поступать.
– Саня, ты выходишь из машины и спрашиваешь насчёт проезда на улицу…Денис, какая здесь не очень далеко, но и не рядом? Ты давно в Москве живёшь…
Перетягин чуть поразмыслил.
– Допустим, улица Клары Цеткин.
– Сань, вылезай, он сейчас кинет палку. И когда он отвернётся от тебя, чтобы показать улицу, тут же бери его. Этого придётся в машину пригласить. На улице, у своего дома, он заорать может.
– Понял. – Кутьин открыл дверцу и вышел на тротуар.
Максим бросил палку далеко вперёд, в кусты. Собака, как сумасшедшая, бросилась за ней.
Саня неслышно подошёл сзади:
– Слушай, парень, будь другом… Мы заблудились. Как проехать на улицу Клары Цеткин?
Максим обернулся. Глаза его были карие, лицо – курносое, простоватое. Наверное, таких специально подбирала разведка. Ликвидаторы должны быть «коренными», стандартными, незаметными.
– Это там!
Подсосов махнул рукой, указывая направление вдоль Балтийской улицы. Собака копошилась в дальних кустах – наверное, она уже не различала палку в темноте. Времени оказалось чуть больше.
Саня молниеносно схватил мальчика, заткнул ему рот чистой, аккуратно свёрнутой тряпкой. Легонько, чтобы не сломать и не вывихнуть, завернул ему руки за спину. Через мгновение они уже были в джипе.
– Денис, какое здесь шоссе ведёт к Кольцевой? – с улыбкой спросил Самвел.
– Волоколамка, – не оборачиваясь, ответил Перетягин.
Кутьин усадил пленника на заднее сидение «Шевроле». Джип взревел и буквально улетел на запад, в снежную круговерть и пронизанную электрическими огнями темноту.
Геворкян включил фонарик и направил луч в лицо мальчика. Тот смотрел вытаращенными глазами и вообще не шевелился. Активного сопротивления ожидать и не приходилось. На ребёнка напал мощный «качок» – неожиданно, в темноте. Силы явно не равны. Но если вынуть кляп и заговорить с парнем нормально, как он себя поведёт? Может быть, он задыхается? Вдруг у него насморк? Или жвачка в горло попала?
– Саня, кляп вытащи, – приказал Самвел, поудобнее устраиваясь на сидении.
Ленинградский проспект плавно перешёл в Волоколамское шоссе. Самвел подумал, что, если сейчас не выгорит, вскоре придётся ехать примерно в эти же места – к станции метро «Войковская». Можно бы завернуть прямо сейчас, но всё-таки торопиться не надо. Замахнёшься на двоих, а не проверишь ни одного. Тут вполне и в розыск могут объявить. Собака одна домой прибежит, и – с приветом.
Мимо