В общем, когда я вернулся в Шелби после вашингтонской стажировки, я так и не имел ни малейшего представления о том, как приблизиться к своей мечте. Единственное, чем мне хотелось заниматься, – ну, почти единственное – это писать. Планы родителей и школьных педагогов сделать из меня юриста я похоронил почти сразу, хотя некоторое время меня и соблазняла возможность отправлять нехороших парней в тюрьму, невиновных выпускать на свободу, а на вызовы демократии отвечать соблюдением Конституции и чтобы при этом у меня оставалось время заниматься творчеством по ночам. Осенью семьдесят первого года я приступил к преддипломной практике, дававшей мне – как я, во всяком случае, надеялся – законное прикрытие для занятий писательством…
И так все, в общем-то, и вышло, но лишь по счастливой случайности.
Монтана как раз переписывала свою устаревшую, составленную еще баронами-разбойниками Конституцию – Дэшил Хэммет, кстати, избрал местом действия своего первого романа «Красный урожай» ту самую, со старой еще Конституцией, Монтану. Команде, составлявшей новый текст, срочно требовался человек, умевший быстро писать и имевший резюме с упоминаниями правительства и политики (скажем, работавший на какого-либо сенатора). Один из друзей выдернул меня на эту работу из университетского кампуса; именно здесь я смог увидеть своими глазами то, как замечательно действует демократия в условиях, когда простые граждане работают на совесть и отказываются делать это за закрытыми дверями.
После того как весной семьдесят второго года новую Конституцию приняли, я на несколько месяцев исчез со сцены: поездил по стране, остался жив, вернулся в городок Хелена в Монтане и, поработав немного пожарным инспектором, устроился в непомерно разросшееся агентство по ювенальным правонарушениям, работавшее в штате на федеральные деньги. Меня вполне устраивала работа, занимавшая руки и голову, поскольку мои сердце и душа были заняты совсем другим – мечтой.
Я решил, что лучший способ написать роман – это взять и написать роман.
И что лучший способ стать писателем – это писать.
Редкий новичок в этом ремесле оказался настолько неподготовлен к последствиям такого решения.
Однако страсть к писательству жгла меня сильнее, чем героин, помноженный на секс.
Я жил тогда в крошечной квартирке на втором этаже симпатичного коттеджа неподалеку от капитолия штата – в Хелене. Некоторое время моим соседом был один из умнейших порождений беби-бума, мой давний друг по имени Рик Эпплгейт. Я до сих пор беззастенчиво краду имена для своих вымышленных героев