Страж. Геннадий Иевлев

раньше земной. Но торпы так и не стали полностью самостоятельной цивилизацией – добровольно доверившись вестам, они целиком и полностью зависели от них, цивилизация которых была даже несколько моложе их.

      У совместной же расы – зевсов все перемешалось: среди них были и высокие и низкие, и шестипалые и пяти, продвинутые в телепатии и совсем без нее.

      Сарматы внешне отличались от зевсов лишь глубокопосаженными глазами и несколько меньшими ушными раковинами, которые играли совсем незначительную роль в их жизни, так как они общались меж собой, в основном, мыслями. Внутренний же мир зевсов и сарматов разнился весьма ощутимо. К тому же, вкорне отличались их строительные технологии: сарматы строили все свои сооружения и производили машины и механизмы выращиванием, какими бы сложными они не были, заставляя соединяться никогда несоединяемые у зевсов молекулы и химические элементы. Таинство появления их машин, как бы из ничего, было сродни магии, заставляя зевсов трепетать от восторга.

      Даже один сармат мог вырастить достаточно сложный механизм, а когда несколько их объединяли свои поля воедино, начинали твориться настоящие чудеса – на глазах зевсов на поверхности планеты вырастали совершенно необычные механизмы, невообразимой сложности. Однако нужно отметить, что процесс выращивания шел достаточно медленно, но сарматы это объясняли только лишь отсутствием достаточного количества пространственных энергенов, нежели чем-то еще.

      Попытки зевсов перенять у сармат технологию выращивания должного успеха не возымели: то что без проблем соединялось у сармат, совершенно отказывалось подчиняться воле зевсов, какие бы старания они ни прикладывали. Видимо для этого, кроме желания и супервычислительных машин, нужно было что-то еще, скорее всего это самое психотронное поле, которое у зевсов, как оказалось, тоже было, но очень и очень слабым.

      Еще одной отличительной особенностью характера сармат было их полное спокойствие – вывести сармата из равновесия было очень трудно, так же, как и заставить его изменить свое мнение относительно чего-то: если он решил, что так должно быть, то лучшими вариантами было, либо отвернуться от него, либо согласиться с ним, нежели заставить сармата думать иначе.