Кое-как оправившись от ужасного потрясения, Пехлибей вернулся к привычным делам. Он по-прежнему собирал целебные травы, лечил больных, но в его задумчивых, словно слегка прикрытых от солнца глазах, навсегда поселилась неутихающая боль от невосполнимой потери. Он мало с кем общался, часами просиживая в свободное от дел и домашних забот время в уютной, со всех сторон увитой виноградом беседке, которую сам построил во дворе своего дома по просьбе покойной жены, порой испытывавшей ностальгию по далекой родине.
Находясь в полном одиночестве, в приятной прохладе и умиротворяющей тишине, лишь время от времени нарушаемой беззаботной трелью певчих птиц, Пехлибей вспоминал недавнее счастливое прошлое. Момент первой встречи с Фаридой; ошеломившие его дивные очи юной персиянки, наполненные болью и надеждой, в один миг заставившие его, уже зрелого опытного мужа, позабыть обо всем на свете; их пылкое объяснение при романтическом сиянии луны в опочивальне отчего дома любимой; незабываемую ночь любви, когда они впервые познали друг друга; их страстные ночи, сначала под высоким звездным небом древнего Востока, на мягком лугу, лениво обвеваемым душистыми ароматами экзотических растений, а потом – на нагретой солнцем, засушливой земле родной Азии, когда посреди бесконечной, восхительно – величавой степи оставались только они вдвоем, в сладостном сплетении тел и в удивительном единении душ.
Пехлибей жил прошлым. К действительности его возвращали лишь маленькая дочь, нуждавшаяся в его ласке и заботе, да лекарский долг по отношению к людям, надеявшихся на его знания и умения. Он искренне любил свою чудесную малютку, намного раньше сверстников начавшую сладко лопотать и бойко бегать, но, может быть, не всегда умел показать, проявить эту родительскую любовь. Когда Эльнара, которую в кругу родственников звали ласкательно – уменьшительным именем Эли, подросла, отец, отправляясь в степь на поиски трав, иногда брал ее с собой, знакомил смышленую девочку с разнообразным миром природы, объяснял разницу в целительных свойствах тех или иных растений, рассказывал разные поучительные истории. Иногда в поисках нужных трав Пехлибей уходил в далекие места, и тогда девочка оставалась на попечении тетушки Айзады, при случае прививавшей ей полезные хозяйственные навыки.
Эльнара росла очень подвижным и самостоятельным ребенком. Бурлившая в ее жилах смешанная кровь пылкой, способной на поступок, персиянки и вдумчивого, знающего истинную цену вещам, азиата, довольно рано дала себя знать. В восемь лет отец обучил ее грамоте, а в девять –