Фарамор резко выдернул топор и пихнул ногой оседающее тело лесоруба в костер. Языки пламени принялись пожирать одежду, пробовать на вкус кровь и плоть. Носитель Искры некоторое время смотрел на объятого огнем мужчину, затем с наслаждением вдохнул прохладный дымный воздух, поднял над головой топор и закричал. Крик тут же подхватил разноголосый ликующий ор нечисти, который разлетелся над лесом и взметнулся к звездному небу.
Носитель Искры окинул взглядом лагерь. Ворхи с чавканьем и урчанием копошились возле мертвых тел. Фарамор почувствовал мощный прилив сил. Тяжелый топор в руках казался невесомым. Возбуждение не проходило, напротив, он испытывал досаду, что все закончилось так быстро. Проснувшийся в нем зверь жаждал еще крови.
– Тебе понравилось? – спросил Хитрец Хет.
Фарамор и забыл, что у него за пояс заткнута живая кукла.
– Что понравилось?
– Месть! – сказал Хет с хитринкой в голосе.
– Ты что же, думаешь, я не понимаю, что к мести это не имеет никакого отношения? – раздраженно проговорил Фарамор. – Не считай меня глупцом, демон, я вполне могу разобраться в самом себе.
Хет усмехнулся.
– Конечно-конечно, но я не слышу в твоем голосе сожаления.
– Потому что его нет! – твердо сказал Фарамор. – Мне понравилось то, что я сделал. Понравилось, что сделали ворхи. Пускай, эти лесорубы не причастны к смерти отца, но… – он запнулся, не зная, что сказать после этого «но», как оправдать собственную жестокость. Нет, он не жалел о содеянном, вот только ему очень хотелось выявить вину всех этих погибших лесорубов. Четкое обвинение после того, как казнь состоялась. Чтобы все происшедшее обрело смысл. По какой-то причине это было важно для него. Там на дороге, когда он убил Клюва и Слима, все было ясно и правильно, но здесь…
– Но такие, как эти лесорубы, – сказал Хет, – ликовали, радовались смерти твоего отца! Все они ненавидят тебя и сестру только за то, что вы дети палача. Это стадо не желающее размышлять, не умеющее отличать плохое от хорошего! Им становится скучно без ненависти. Они обвиняют в колдовстве и сжигают на кострах женщин, которые еще вчера лечили их детей! Они доносят на соседей, которые живут лучше них! Ненависть и зависть… ненависть и зависть! Люди не такие разные, как кажутся. Чаще всего они скрывают за маской доброты лицемерие.
Фарамору было странно слышать такие слова от заткнутой за пояс куклы с веселыми рыжими волосами и глазами-пуговицами. Он все еще с трудом сознавал, что в Хитреце Хете, любимой игрушке Невеи, находится демон.
– Теперь я чувствую в себе Искру, о которой говорила Сэдра, – сказал Фарамор. – Это она привела меня в этот лагерь. Мне никогда не было так хорошо, когда я бежал через лес.
– Ты чувствовал свободу.
– Да!
– Тебе казалось, что весь мир у твоих ног.
– Мне и сейчас это кажется, – уверенно