Лучший город мира ошарашил меня шумом, суетой и безмерным количеством желающих откусить от этой сладкой жизни кусочек пожирней…
В театральный я провалился. Оказалось, что у меня нет таланта.
– Молодой человек, «Мцыри» в вашем исполнении звучит просто чудовищно! – вздохнул профессор.
Он мне напоминал засушенный лавровый лист. Театральный мэтр, наверное, мстил мне за то, что природа пожалела на него своих красок.
От ужаса я вдруг заорал: «Из-за острова на стрежень…».
– Достаточно, молодой человек, достаточно! – лавровый лист вскочил с места и замахал ручонками. – Простите великодушно, но в вокале вы тоже не Шаляпин. И потом, сказать откровенно, вам очень надо поработать над своей дикцией. Вы же половину букв не выговариваете! – и на его лице отразилась вся мировая скорбь.
– Может, меня кто-нибудь другой послушает?! – этой фразой я уничтожил свою карьеру артиста навсегда.
– А вот это, пожалуйста! – обрадовался мэтр и театрально вскинул сухонькую ручку в сторону двери. – Вот это – сколько вам будет угодно!
Я гордо повернулся и ушел. Как Мцыри.
«Старый козел! – Меня душили слезы. – Речь ему моя не понравилась!». А если честно? Плевать мне было на театральный. Просто, я не знал пока, куда можно еще пристроиться с внешностью Овода. На аттестат рассчитывать не приходилось. Так как он лишь подтверждал, что я к тому же еще и не Эйнштейн.
Больше всего на свете мне не хотелось возвращаться домой. Я прекрасно представлял свою перспективу. К тридцати – сопьюсь. К тридцати пяти – загнусь. Статистика. Статистика нашей зоны…
Я же мечтал совсем о другом. С открытым ртом провинциала я останавливался у входа дорогих ресторанов и завидовал крутым ребятам, которые сидели там, за стеклом, с полуобнаженными девицами. Это стекло казалось мне непреодолимым барьером в фантастическую жизнь.
В нашем городке была одна привокзальная забегаловка. Одуревшие от безысходности мужики мешали там водку с пивом, надрывно матерились, били друг другу морды и мочились тут же, за углом.
Однажды у «Метрополя» я увидел Аллу Пугачеву. Она вышла из своей огромной, как белый пароход, машины и на мгновение задержалась у зеркальных дверей ресторана. Я бросился к ней, хотел попросить автограф. Но двухметровый охранник «слегка» оттеснил меня, и я упал. Звезда лениво посмотрела в мою сторону и скрылась за порогом недоступного мне мира.
Ошеломленный неожиданной встречей, я еще долго стоял у ресторана и не понимал, за что меня пнули, как дворнягу!?
Потом мне объяснили, что нельзя делать резких движений в сторону хозяев этого мира. Вот когда я разозлился по-настоящему. «Почему я должен прожить свою жизнь в подворотне?!»…
Я ощетинился! Я уцепился за город своей мечты мертвой хваткой. Как бультерьер. Я хотел доказать всем, что у меня есть талант! И пошел к своей цели честной трудовой дорогой. Как учили