которая узнала, что родная дочь исчезла Бог весть знает куда. Выразительно взглянув на Анатолия Тимофеевича, я предложила выйти к машине, чтобы обсудить все спокойно. Мы с трудом довели Синицыну до «десятки», усадили на заднее сиденье. Анатолий Тимофеевич побежал за минеральной водой. В машине женщина окончательно перестала контролировать себя и рыдала все сильнее и сильнее.

      – Пусть выплачется! – положив руку мне на плечо, Синицын-старший пресек мои попытки успокоить женщину. – У нее характер такой: стресс должен найти выход.

      Минут через пять Маргарите Степановне действительно стало лучше. Плечи перестали сотрясаться, ручеек слез иссяк, женщина вполне осознанно посмотрела на нас.

      – Как это может быть «не женат»? Питер что, свихнулся? – раздавленная горем мать ждала ответа от нас обоих. Но мы не знали ничего определенного.

      – Давайте попытаемся разобраться в создавшейся ситуации, – я сидела на своем привычном месте водителя, а Анатолий Тимофеевич устроился рядом с женой, подставив ей в прямом смысле свое плечо. – Когда вы последний раз разговаривали с дочерью?

      – В Ташкенте, когда вместе с тобой провожали ее в аэропорт, – пожал плечами отец.

      – Но ведь это более месяца назад! – удивилась я.

      – Лиза знала, что мы переезжаем в Россию, будут неизбежные хлопоты – продажа дома, укладка вещей, отправка контейнера. Решили позвонить уже отсюда, когда будет известен новый адрес, – пояснила мать.

      – Понятно, но от нее не было телеграммы хотя бы, как она долетела, все-таки через океан? – не унималась я.

      – Лиза рационалистка по складу характера. Всегда утверждала, зачем писать лишний раз – случись катастрофа, об этом все равно весь мир узнает, авиакомпания сообщит, – устало проговорил отец.

      – Поскольку катастроф не было, вы и решили, что все в порядке? – усмехнулась я.

      – Конечно! – подтвердил Анатолий Тимофеевич. – Случись что-то непредвиденное, Петька бы позвонил.

      – Кстати о Питере. Они должны были лететь домой вместе? – поинтересовалась я.

      – Как же иначе? Мы, честно говоря, не спрашивали это, считая само собой разумеющимся, – губы Маргариты Степановны еще дрожали после нервного срыва.

      – Вам известен номер рейса, авиакомпания – наш российский «Аэрофлот» или какая-то из американских? Куда они конкретно летели – в Нью-Йорк, Вашингтон или есть прямой в Даллас? – наступала я.

      – Обратные билеты в Америку были у Питера. У Лизы в документах я видел только билет до Москвы, на тот рейс, которым мы ее проводили. Знаем, что они должны были вылететь в США в пятницу, первого сентября, – выдавил из себя все, что знал, отец.

      – Лиза делилась с вами обстоятельствами жизни в Америке? – как о само собой разумеющемся спросила я.

      – Конечно! – подтвердила Маргарита Степановна. – Правда, в этот раз подробно не беседовали, сама видела, сколько хлопот со свадьбой было. Спросила у нее, как дела? Лиза ответила: «Нормально!» Нормально – это любимое ее словечко.

      – Сколько