– Я чувствую, что у моей жены снова подгорело тесто, – капризно заявил Карл, придирчиво перерывая кастрюлю, чтобы отыскать сырник, не отмеченный черной кляксой.
– Я бы хотел учиться в вашем училище! – с волнением в голосе воскликнул Томак, подпрыгнув на стуле. В один момент он позабыл, что прячется от отца.
– Двери моего училища всегда открыты для желающих, – дружелюбно проговорил Миралем, широко разводя руки в приветственном жесте.
– Мы совсем не нуждаемся в этом, – холодно заявила Марта, бросая на сына крающие инициативу взгляды.
– Правда? А тот факт, что вы сдаете чердак говорит об обратном, – Миралем повернулся к хозяйке и фамильярно подмигнул ей. Марта оскорблено отвернулась от постояльца и повернулась к дочери, демонстрирующей скорее отсутствие, чем присутствие.
– Сколько можно таскать мяса и пить молока, не девушка, а тигрица, – одернула она Симу.
Эдуард придирчиво осмотрел девушку, желая самостоятельно убедиться, что его невеста, действительно, не превратилась в тигрицу.
– По правде говоря, вы удивительно вовремя, мой отец сказал, что если я до окончания лета не найду себе занятия, то я должен буду работать младшим приказчиком в его лавке. От меня отказались все мастера в этом городе, и, должен сказать, вы появились в нужное время, Миралем! – не унимался Томак, игнорируя знаки матери и тяжелое сопение отца.
Карл насупился.
– Еще бы, у тебя же не руки, а клешни, не голова, а чан с капустой. Миралем, должен вас предупредить, этот бездельник – ленивый и неуклюжий, он вам там затмение устроит, и вы прогоните его поганой метлой, лучше сэкономьте время, пусть учится делать в моей лавке то, что надо, а не что взбредет в голову! То есть нашей лавке, – голос Карла неожиданно сорвался, хозяин обернулся на Эдуарда, тотчас же вынырнувшего из-за газеты, и поправился: – То есть лавки Бале и Краге.
Миралем хмыкнул, переводя взгляд с одного владельца на другого, и просто ответил:
– Если бы я делал преждевременные выводы, то сейчас не занимал бы свой пост. Я буду в городе еще пару дней, у тебя, Томак, будет время принять решение.
Карл издал глубокомысленный звук «Гм» и поднял пухлые ручки к верху.
– Ну что же дело ваше. Только не жалуйтесь и не присылайте потом чеки, дескать, ваш сын попортил, извольте платить. Я вас честно предупреждал.
Карл зыркнул на сына и, наклонившись над столом так, что его пузо чуть не вылизало тарелку, угрожающе погрозил пальцем:
– А ты приходи сегодня в лавку во второй половине дне, нам привезут новую партию товара, и берегись, если не придешь снова, выпорю тебя ремнем с самой широкой