Жизнь за трицератопса (сборник). Кир Булычев

тот. – Я вовремя спохватился.

      Когда все дети и взрослые вышли на улицу, мальчик Руслан указал, кому в какую сторону идти. Мощину достался фабричный район в слободе, а Минцу – набережная. Так их развела судьба.

      Мощин пошел к фабричному району, прыская по дороге из лейки на черную мостовую, но на четверти дороги остановился. Тревога за судьбу семьи взяла свое. «Тут этих юных химиков, – подумал он, – больше чем достаточно. Они весь город погубят. А меня ждет семья».

      Обхватив лейку руками, Мощин засеменил к родному дому.

      Когда он, скользя и спотыкаясь по пустынным улицам, добежал до родного подъезда, там, за дверью, его поджидала отвратительная девчонка, дочь невоспитанной матери.

      – Мы так и знали, – сказала она, – что вы не станете заботиться о городе, а побежите в свою нору.

      Рассерженный Мощны замахнулся лейкой, но девочка каким-то китайским приемом положила его в грязь. А сама передала лейку Мощина его внуку, который и поспешил за девочкой спасать население.

      Как оплеванный, Мощны побрел к себе и стал ругать жену, что недосмотрела за внуком, а теперь он может погибнуть.

      Потом он принялся затыкать все дырки и щели, чтобы не проникли водопроводные змеи.

      Тут он устал, и его сморил сон.

      Леонид Борисович проснулся на следующее утро.

      Светило зимнее скупое солнце и рассыпалось искорками по снежному покрову, который за ночь очистил городские пейзажи.

      По улице бегали лыжники и мальчики с санками.

      Мощны потряс головой, как бы отгоняя дурной сон.

      Заглянула жена и спросила, будет ли он завтракать.

      Мощны был зверски голоден.

      Кушая яичницу с салом, он спросил жену:

      – Римма, как наш Герасик?

      – Я его уже в садик отвела, – сказала жена.

      – А его копыта?

      – Окстись, старый богохульник! – испугалась жена. – Откуда у Герасика копыта?

      – Как и у меня. – Мощны вспомнил о состоянии своих ног и поглядел под скатерть. Его ноги, упрятанные в шлепанцы, были обыкновенными человечьими ногами, правда с мозолями.