Девочка повернулась к брату и вытерла ему нос рукавом его же рубашки.
– Мы с Паоло пойдем искать мороженое, – сказала она. – Хотите, пошли с нами.
– Нет, – ответил Уилл. – Нам надо кое-что сделать.
– Ну, тогда пока, – сказала она, а Паоло воскликнул:
– Убей Призрака!
– Пока, – сказала Лира.
Как только Анжелика с малышом исчезли, Пантелеймон вылез из Лириного кармана. Шерсть на его мышиной головке была взъерошена, глазки сверкали.
– Они не знают об окне, которое ты нашел, – обратился он к Уиллу.
Уилл впервые услышал голос деймона, и это поразило его едва ли не больше всего, что случилось с ним до сих пор. Лира рассмеялась при виде его изумления.
– Он… он сказал… разве деймоны говорят? – пробормотал мальчик.
– Конечно! А ты думал, он что – вроде домашней зверюшки?
Уилл потер ладонью лоб и сморгнул. Потом покачал головой.
– Да, – сказал он Пантелеймону. – Наверно, ты прав. Они про него не знают.
– Поэтому нам надо пользоваться им осторожней, – заметил деймон.
Разговаривать с мышонком казалось Уиллу странным только в первые мгновения. Потом это стало так же естественно, как говорить в телефонную трубку, потому что на самом деле он говорил с Лирой. Но мышонок существовал отдельно: в его выражении было что-то от Лиры, но было и что-то свое. Вокруг одновременно происходило столько удивительных вещей, что у Уилла голова пошла кругом. Он попытался собраться с мыслями.
– Прежде чем идти в наш Оксфорд, тебе надо найти, во что переодеться, – сказал он Лире.
– Это еще зачем? – мрачно спросила она.
– Потому что в моем мире ты не сможешь обратиться к людям в таком виде: они тебя и близко не подпустят. Ты должна выглядеть так, будто живешь там. Тебе нужна маскировка. Уж я-то знаю, поверь мне: я притворяюсь не первый год. Ты лучше слушайся меня, иначе тебя поймают, а если они пронюхают, откуда ты, и про окно, и про все остальное… Понимаешь, этот мир – отличное убежище. Дело в том, что я… Мне надо кое от кого спрятаться. А о таком удобном месте, как этот мир, я и мечтать не мог, и мне не хочется, чтобы его обнаружили. Поэтому я не хочу, чтобы по твоему виду кто-нибудь догадался, что ты чужая. У меня в Оксфорде есть свои дела, и если ты меня выдашь, я тебя убью.
Она сглотнула. Алетиометр никогда не лжет: этот мальчик действительно убийца, а если он убивал прежде, ему ничего не стоит убить и ее. Она кивнула с неподдельной серьезностью.
– Хорошо, – сказала она.
Пантелеймон обратился в лемура, и под взглядом его огромных глаз Уиллу стало не по себе. Он вытаращился на него в ответ; деймон опять превратился в мышонка и юркнул к девочке