Вес – 70. Это правда. Я, сохранился не шибко спортивным, но – без пуза. Достижение не великое, но всё же.
Несмотря на моё вполне достойно звучащее имя – Михаил Шелест – я должен был воспользоваться псевдонимом, коротеньким ником, звучащим, на мой вкус слегка манерно. Но таково было условие.
Потом заполнял хаотично, перескакивая из одного блока в другой, хмурясь, кривясь, ненадолго задумываясь.
Блок «О себе» заполнять не стал. Мне объясняли – туда вставлять какую-то яркую самохарактеристику – эмоциональную и со смыслами. Ну, типа: «я отзывчивый и верный» или «я спокойный как слон», или «адекватный, в меру упитанный мужчина»… С претензией на юмор. Ладно, обошёлся без этого.
Другой блок было не обойти никак: «Знакомства». Следовало ответить на вопрос «Кого я хочу найти». Чуть поколебавшись, написал то, что давно продумал: «Ищу женщину в возрасте 35–40 лет (примерно) с которой мог бы найти общий язык и сексуальную гармонию».
Ну да, не самый пылкий призыв. Не самый соблазнительный кусочек сыра для нежной мышеловки. Лучшие тут звучали так: «создание дружной семьи, рождение ребёнка, поиск надёжного друга на долгие годы» или «ручной опоссум средних лет ищет пару…». Или что-то в этом роде.
Ладно. Что нужно, то и написал. Там было ещё «Секс на 1–2 раза». Глупая плейбойская опция: её можно было думать, не зачем же проговаривать?
Потом вернулся в «Типаж». Из графы «Волосы» выбрал «тёмные» и «Грудь и ноги». Они у меня, правда, поросли довольно густо. Там была ещё опция «щетина», над которой я поухмылялся.
Спустившись по страничке ниже, обозначил привычки: «не курю», «никогда не принимал», «пью в компаниях изредка».
Вернулся в «Знакомства». Там под темой «кого хочу найти» полагалось указать семейный статус. Не стал указывать ничего. Не то, чтоб скрыл или соврал – воздержался от правды. Не акцентировал. К этому моменту я был женат 16 лет. Это был уже не статус – образ жизни, привычный фон.
Снова сунулся в «Типаж». Профессия, материальное положение, проживание. Указал то, что и собирался: «свой бизнес» (соврал), «Хорошо зарабатываю» (наполовину правда), «Отдельная квартира» (чистая правда, не считая проживания жены на той же площади). Были еще «Мои вещи», где следовало правдиво указать комп Asus и автомобиль Опель астра – тихо и скромно. Но я указал Toyota Camry – вещь классом выше. Так было надо.
Дальше шли «Сексуальные предпочтения». Классифицировав себя при помощи угрюмого словца «гетеро», я задумался над темами «Что меня возбуждает» и «Как часто я хотел бы заниматься сексом». Без них можно было, конечно, обойтись, но…
Я вдруг осознал как мало эти вполне уместные вопросы (а точнее ответы на них) могут дать для характеристики клиента моего склада и возраста. Меня всегда отличали крайняя впечатлительность и повышенная эмоциональность, которую я, впрочем, научился скрывать. Тут, между прочим, уместно метнуть взгляд в алкогольную плоскость. Особенности моей нервной системы (и, боюсь, что и пищеварения тоже) не позволяли мне получать полноценных радостей от крепких напитков, но с красным вином – в любых количествах – были вроде бы вполне совместимы. Однако, где-то после 35 мною (хотя и женой тоже) была установлена прямая зависимость между количеством выпитого сверх первой бутылки и явным ослаблением эрекции. (Жена обычно хмуро говорила: «Он у тебя сегодня не тот»). В этой связи мне вряд ли были показаны продолжительные оргии с чередованием удовольствий. Опорожнение одной ёмкости за другой («Не умеет пить нынешняя молодёжь, – грустно молвил Атос»), долгие застолья с переходом в хмельные шумные соития с девами по вызову – не мой жанр. А между тем, его предпочитал кое-кто из моих близких друзей. Например, Герман. У него, и правду, был свой небольшой строительный бизнес, ему иначе было никак нельзя. Или, вот скажем Алекс Котельников, бывший сокурсник. То есть я-то учился на филфаке, а он – на юридическом. Теперь у него частное сыскное бюро и помощник Толик. Заказов не густо, но вечерами они нередко заказывали с Толиком прямо в офис – пиццу и дев. Романтики.
Опорожнение – хорошее многозначное слово… Между прочим, тема опорожнения оказалась актуальна и в других смыслах. Раньше я мог, изрядно выпив, высокомерно воздерживаться от мочеиспускания помногу часов. Теперь же просьбу организма следовало удовлетворять, не оттягивая. И если на повестке дня стоял небольшой сексуальный подвиг, то его непременным условием должна была стать свобода мочевого пузыря. Более важная в данном контексте, чем свобода слова. В противном случае могли возникнуть осложнения… А раньше-то ведь, помнится, данное условие не играло никакой роли. Даже, вроде, наоборот…
На мой грустный вопрос ответ был дан около года назад деловитым урологом – между прочим, женщиной лет 45. Закончив короткую исследовательскую манипуляцию и стянув с пятерни резиновую перчатку (один из пальцев которой хранил слой геля), она предположила приход первых симптомов простатита. Но тут же, желая, наверно, подбодрить, добавила: «Но, вообще, вам грех жаловаться, более или менее в норме… бывает гораздо хуже…». И посмотрела на меня (подтягивающего штаны