Наконец она оседлала меня и слилась со мной воедино. И прошептала мне томным голосом:
– Послушай, Антонио, я начну двигаться медленно, а когда ты почувствуешь приближение оргазма, скажи мне, и я остановлюсь.
Два раза я предупреждал ее, что близок к оргазму, и она останавливалась. Я сходил с ума и пытался двигаться навстречу ей, но Нина придавила меня к кровати всем своим весом, я не мог пошевелиться. Затем она снова стала покачивать бедрами вверх-вниз, вверх-вниз, после этого принялась совершать круговые движения, словно хотела вобрать в себя мой член. Еще немного, думал я, и произойдет семяизвержение; тем не менее я не чувствовал, что возбуждение растет.
Какие только позы мы не испробовали. Я с удивлением заметил, что мне не удается достичь оргазма, хотя получал сильное удовольствие. Наконец Нина снова взяла мой член в рот, и я почувствовал, что освобождаюсь от семени, испытывая наивысшее наслаждение.
Нина стала моей наставницей в науке любви. Она научила меня всему, показала мир женщин.
– Некоторым женщинам нравится, когда им едва не кусают вульву. Для других достаточно коснуться клитора. А иные испытывают удовольствие от дурного обращения. Есть и такие, которые наслаждаются, когда берут в рот. В общем, каждая женщина – это целый мир, и существует множество способов достичь оргазма, но женщина устроена гораздо сложнее, чем мужчина. У всех женщин, дорогой Антонио, есть общая доминанта: голова. Прежде чем овладеть женщиной физически, ты должен проникнуть в ее мысли. После этого ты можешь делать с ней все, что угодно. К сожалению, – продолжила Нина, – мужчины – неисправимые солдафоны. Они не понимают, что для наибольшего физического наслаждения требуется включить голову. Нужно контролировать себя, уметь сдерживаться и неторопливо наслаждаться тем, что нам дарит жизнь. Нетерпение – враг всего.
– Непременно последую твоим ценным указаниям, – пообещал я Нине. – Но мне кажется, факты противоречат твоим словам. Вряд ли я сначала завоевал твой разум.
– В самом деле, – ответила она. – Бывают же исключения из правил.
Мы засмеялись и крепко обнялись.
Нина спала рядом со мной и казалась совсем ребенком. Пока ее глаза были закрыты, я видел в ней ангелочка, но стоило ей проснуться, как ангелочек обращался в искусительницу. Искусительницу, от которой невозможно оторваться.
С Ниной я провел много счастливых ночей любви и бесед. Я чувствовал себя зачарованным Одиссеем, плененным колдуньей Цирцеей.
Однажды утром, после очередной безумной ночи любви, я в шутку попросил ее вернуть мне прежний облик: товарищи искали меня повсюду, настала пора возвращаться на Итаку.
Ни разу не видел камеры без фотографий женщин на стенах или на створках тумбочек. Голых женщин, естественно.