– Знаете ли вы, где мы? – шепотом спросил он.
– Кажется, на Бейкер-стрит, – ответил я, глядя через мутное стекло.
– Совершенно верно, мы находимся в доме Кэмдена, как раз напротив нашей прежней квартиры.
– Но зачем мы пришли сюда?
– Затем, что отсюда открывается прекрасный вид на это живописное здание. Могу ли я попросить вас, дорогой Уотсон, подойти чуть ближе к окну? Только будьте осторожны, никто не должен вас видеть. Ну, а теперь взгляните на окна наших прежних комнат, где было положено начало стольким интересным приключениям. Сейчас увидим, совсем ли я потерял способность удивлять вас за три года нашей разлуки.
Я шагнул вперед, посмотрел на знакомое окно, и у меня вырвался возглас изумления. Штора была опущена, комната ярко освещена, и тень человека, сидевшего в кресле в глубине ее, отчетливо выделялась на светлом фоне окна. Посадка головы, форма широких плеч, острые черты лица – все это не оставляло никаких сомнений, голова была видна вполоборота и напоминала те черные силуэты, которые любили рисовать наши бабушки. Это была точная копия Холмса. Я был так поражен, что невольно протянул руку, желая убедиться, действительно ли сам он стоит здесь, рядом со мной. Холмс трясся от беззвучного смеха.
– Ну? – спросил он.
– Это просто невероятно! – прошептал я.
– Кажется, годы не убили мою изобретательность, а привычка не засушила ее, – сказал он, и я уловил в его голосе радость и гордость художника, любующегося своим творением. – А ведь правда похож?
– Я готов был бы поклясться, что это вы.
– Честь выполнения принадлежит господину Менье из Гренобля. Он лепил эту фигуру несколько дней. Она сделана из воска. Все остальное устроил я сам, когда заходил на Бейкер-стрит сегодня утром.
– Но зачем вам понадобилось все это?
– У меня были на то серьезные причины, милый Уотсон. Я хочу, чтобы некоторые люди думали, что я нахожусь там, в то время как в действительности я нахожусь в другом месте.
– Так вы думаете, что за квартирой следят?
– Я знаю, что за ней следят.
– Кто же?
– Мои старые враги, Уотсон. Та очаровательная компания, шеф которой покоится на дне Рейхенбахского водопада. Как вы помните, они – и только они – знали, что я еще жив. Они были уверены, что рано или поздно я вернусь в свою прежнюю квартиру. Они не переставали следить за