Едва научившись читать (в весьма раннем детстве), я стала запойной чтицей, и все свободное время (впрочем, и не свободное тоже) тратила на чтение книг. Конечно, правильнее будет сказать читательницей, но чтица мне нравиться больше – похоже на птицу. А пернатые с раннего детства в моей голове прочно ассоциируются со свободой. Так и вижу, летит себе это крылатое чудо, такое беспечное и прекрасное в небесах, вызывая у меня пароксизмы зависти… Я тоже чувствовала, что лечу, когда брала в руки книжку. Романы, приключения, фантастика, жизнеописания великих – мне было абсолютно все равно, что, где и когда читать. Я проезжала свои остановки, забывала поесть, меня выгоняли с уроков, молодые люди расставались со мной после второй-третьей встречи, причина была одна – очередной толстый и до умопомрачения интересный том.
Однажды, еще учась в младшей школе, я принесла из библиотеки какую-то книжку – ее названия и автора я уже не помню. Мой мозг вообще не воспринимал такие мелочи. Главным было содержимое. Головокружительные повороты сюжета, переживания героев, описания места действия – все это настолько захватывало меня, что я не видела и не слышала ничего вокруг…
И в тот день я – как обычно – открыла книгу, едва войдя в квартиру. И, естественно, тут же провалилась в черную дыру ее сюжета. Из беспамятства меня вывел крик, по децибелам не уступающий реву самолетного двигателя. Рядом со мной стояла моя спокойная интеллигентная мама и орала не своим голосом, беспорядочно взмахивая руками. Не понимая, что происходит, я огляделась. В квартире явно чего-то не хватало… Да, точно – нет новенького, последней модели телевизора, стоявшего в гостиной прямо напротив дверей. И магнитофона нет, который был рядом с телевизором… Потом выяснилось что нет и фамильного серебра, и маминых, тоже фамильных, драгоценностей. Пропали деньги, хрусталь, папина импортная бритва, коллекция редких марок – гордость моего старшего брата. В общем, воры вынесли все мало-мальски ценное. А я в это время читала, сидя на неудобной тумбе для обуви у самых дверей.
Авторы книжного волшебства казались мне избранниками богов, если не самими богами. Я с трепетом разглядывала их портреты на первых страницах, а, если книги были библиотечными, по-варварски выдирала фотографии и вешала их у изголовья кровати. События моей жизни проходили мимо меня, не затрагивая воображения и не запоминаясь. Я как-то закончила школу, потом институт, пошла работать, вышла замуж, развелась, разменяла бабушкину квартиру на две комнаты в коммуналке. Тут началась перестройка, я поняла, что получить отдельное жилье шансов у меня нет, и выменяла свою комнатку на крохотный домик в пригороде. К нему прилагался садик в пять соток, и я чувствовала себя Ирэн Форсайт и мисс Марпл одновременно. Жизнь вяло текла в нашем Матрешкине. Старики умирали, их домишки либо продавались наследниками на дрова, либо ветшали и рушились. А потом, видимо, из-за уникального сочетания близости к городу и нетронутой природы, наша деревушка стала очень модным местом, и всего за каких-то за полтора года участки вокруг оказались заселенными. Моими соседями теперь стали бизнесмены, депутаты, бандиты, выходцы с Кавказа и просто коренные матрешкинцы, вспомнившие о своем наследстве.
И вдруг…Вообще, я ужасно не люблю это пресловутое «вдруг». В моем понимании жизнь должна течь, как равнинная река. Плавно, спокойно, без резких поворотов и, тем более, без водопадов и порогов. Все должно быть заранее известно. С моими друзьями и поклонниками я договариваюсь о встрече по крайней мере за неделю. Посещения театра, выезды на пикник или лыжные походы должны быть согласованы со мной за две, а лучше за три недели. Возможно, в век нынешних стремительных перемен, это несколько старомодно, но такой уж у меня характер. И менять его я пока не собираюсь.
В общем – хотя это и было против моих желаний – сводная сестрица свалилась на меня именно вдруг. Дело в том, что наши с братом Владиславом родители развелись несколько лет назад. Я не особенно переживала, потому что читала тогда об очередном запутанном деле в практике Ниро Вульфа и была по уши погружена в увлекательный сюжет. К тому же разводились предки мирно, без ссор и битья посуды. Потом оба – и мама, и папа – быстренько нашли себе новых супругов, и в результате я получила парочку сводных братьев и сводную сестрицу. Костя и Сергей были детьми нового мужа моей мамы, а Любочка дочерью новой жены папы. Мы приняли друг друга спокойно и интеллигентно, без ненужных трагедий и ссор. Встречались на семейных торжествах, проводили вместе выходные, ходили в кино и театры. Называли друг друга по именам, но на «вы». Хотя к Любочке, которая была младше меня и мальчиков на десять лет, с высоты своих тридцати с хвостиком мы обращались на «ты», а она к нам на «вы» и по имени отчеству. Мы, определенно, казались ей ужасно старыми и скучными.
И вот, в одно прекрасное майское воскресенье, Любочка появилась у меня в доме с огромной спортивной сумкой в руках и жалобно попросила:
– Маргарита Алексеевна, можно я у вас поживу?
Было раннее утро. Солнце сияло на ярко-голубом весеннем небе, слепило глаза из каждой непросохшей лужицы в моем садике и к тому же грело совсем по-летнему. Воробьи истошно