– Вот те крест, Никита Иванович, я – могила… – выразительно осенил себя крестным знамением гражданин Грымов. – Чтоб у меня борода отсохла, ежели кому хоть намёком, хоть полсловечка…
– Будь по-твоему, – столь же многозначительно ответила за меня бабка. – Благодарствуем, что посидел с нами, беседой развлёк, дальше и держать не смеем. А мы уж сами долго не задержимся, служба продыху не знает.
– Помогай вам Господь!
– И на том спасибо, а ты о словах-то своих не забывай. А я о них ой как помнить буду…
– Бабуль, надеюсь, вы ему ничего нигде не позаколдовывали? – нервно прокашлялся я, когда, чуть побледнев, хозяин кабака вернулся к себе за стойку.
– Растреплет он, Никитушка…
– Да, ситуация не очень красивая. Но и раньше времени в панику впадать тоже не будем. Угощаемся, даром, что ли, всё тут поставлено. Митька работает?
От стола заезжих возниц слышался хохот, мат, народные песни и непривычные для данного заведения термины: «психоанализ», «интерфейс», «креативный уровень» и «точняком, холерический типаж, чтоб мне опухнуть!» Значит, работает.
– Ну что, мы домой?
– Чей-то тревожно мне, Никитушка, – раздумчиво протянула лучший специалист нашего отделения (я без иронии!). – Душа не на месте и внутрях тянет эдак с жжением… Нет, не из-за Олёнки твоей, тут я погорячилась, признаю… Но извинениев приносить не буду! Всё одно мой терем, мои порядки! А она первая начала – мол, где веник, может, вам подмести чего?! Ровно у меня свинарник в доме али Назимка плохо свою работу блюдёт! Простите вы меня, дуру старую…
– Да бросьте. – Я с трудом унял дрожь в голосе. – Мелкое недоразумение, справимся, не в первый раз. Или вы из-за преступления этого? Так ясно же, что она здесь ни при чём.
– Кому ясно? – неожиданно нахохлилась бабка. – Мне неясно. Хозяину кабака вон тоже неясно. И купцам Анисимовым, и возчикам простым, никому не ясно, тока тебе!
– Но…
– Приставал он к ней всю дорогу, вот что доказательств не требует и всеми свидетелями подтверждается! Уж как она сама себя вела, про то не ведаю. Пущай даже в сохранности себя доставила, а людям-то в плохое верить легче… Заарестовал бы ты её, сокол ясный, от греха подальше. Ить, не ровён час, до царя слухи дойдут!
– И что?! – в свою очередь завёлся я. – Горох нас не выдаст, ещё и царица поддержит!
– То-то и оно, Никитушка, – совсем потерянным голосом откликнулась Яга. – И царь тебя прикроет, и матушка государыня, и стрельцы еремеевские, и друзья твои верные… А только что ж с того получится? Значит, невеста сыскного воеводы может любой грех сотворить и нет над ней суда? Так, что ли?!
Я молча опрокинул рюмку