Огонь… повсюду. С потолка валятся стекло, кирпичи и бревна. Стены складываются, как карточный домик, плавясь в невыносимом жару.
Потом единственное, оглушительное «бум-м-м», такое громкое, что даже земля не смогла его поглотить.
И это было последнее, что услышала Лекси Темплтон.
Глава 9
Он был самым известным барристером в Лондоне.
Спеша по Стрэнду к Олд-Бейли, зданию прославленного центрального уголовного суда, он был так внушителен в безупречном костюме с Сэвил-роу и начищенных ботинках ручной работы, что прохожие оглядывались, а кое-кто и перешептывался:
– Знаете, кто он? Гейбриел Макгрегор. За шесть лет не проиграл ни одного дела. Настоящий гений.
Светловолосый, сероглазый красавец, сложенный, как нападающий-регбист, широкоплечий, мускулистый, с длинными, сильными, как дубовые стволы, ногами, он был неотразим. Но не это самое главное. При виде этого сильного человека с открытым лицом, квадратным подбородком и спокойным прямым взглядом у членов жюри присяжных невольно возникало к нему доверие.
Помимо физической силы, он обладал мощным интеллектом и способностью в считанные мгновения схватить суть любого дела. Инстинктивно знал, когда оказать давление на свидетеля, а когда промолчать. Когда запугать, польстить, уговорить, внушить ужас и изобразить дружелюбие. Все судьи знали и уважали его, втайне считая на голову выше их всех, вместе взятых.
Макгрегор взглянул на часы и ускорил шаг. Не стоит опаздывать на заседание.
Широкие шаги, казалось, без усилий поглощали ярды и ярды тротуара, как кит, одним махом отправляющий в глотку сотни фунтов планктона. Макгрегор казался колоссом. Гигантом среди лилипутов.
– Гейб, слава Богу! Я думал, ты решил соскочить!
Майкл Уилмонт был солиситором[13]. Каждый раз при виде него на ум приходили три слова: «Слабый, жалкий, разочарованный». Майкл Уилмонт был непомерно толст, вечно завален работой и давно не питал никаких иллюзий относительно своей карьеры. На нем, как всегда, был дешевый, затертый до блеска костюм с пятнами пота под мышками. И еще – вечно озабоченная физиономия. Если бы существовало такое понятие, как юридическая команда первой лиги, Майклу Уилмонту в ней не бывать. Никогда. Ни за что.
– Я никогда бы так не поступил, Майкл, – мягко ответил Гейб на шотландском диалекте. – Я никогда не нарушаю данного слова.
– Вы разбили головы ни в чем не повинным хозяевам дома. Нанесли шесть тяжких телесных повреждений. По-вашему, это не нарушение?
Грозные слова были подобны стакану ледяной воды, выплеснутой в лицо Гейба. Нехотя отрешившись от мира фантазий, он вернулся в реальность.
Это не Олд-Бейли. Это полицейский суд Уолтем-Форест.
И он не первоклассный адвокат. Он девятнадцатилетний наркоман-кокаинист, обвиняемый во взломе, вооруженном нападении, причинении тяжкого вреда здоровью и попытке преднамеренного убийства. Майкл Уилмонт – единственный, кто стоял между ним и двадцатью пятью годами в тюрьме «Уормвуд-Скрабз».
– Судьи не желают