Таким образом, хотя никакой матрос в «Двенадцати» в авторском тексте не фигурирует, как архетипически, так и согласно авторской логике, он там вполне на месте и посему может вполне претендовать на роль революционного Христа.
Подобострастность Блока перед матросской братвой не осталась незамеченной его коллегами по литературному цеху. В том же 1919 году Зинаида Гиппиус, возмущенная позицией Блока, обратила к нему язвительные строки:
Впереди 12-ти не шел Христос:
Так сказали мне сами хамы.
Но за то в Кронштадте пьяный матрос
Танцевал польку с Прекрасной Дамой.
В ответ на это разобиженный Блок, заступился за своих героев-матросов эпиграммой:
…И что Вам, умной, за охота…
В них видеть только шантрапу?
Эдуард Багрицкий в 1922 году, в связи с первой годовщиной со дня смерти поэта, в стихотворении «Александру Блоку» вспомнил и обыграл именно тему Христа-матроса. По Багрицкому мертвого А. Блока на том свете сопровождают тени рожденных им матросов-мессий. Но рожденные Блоком матросские мессии не благодарны своему создателю, наоборот, с лютой ненавистью мешают ему спускаться в «ночную тьму». А где-то наверху в дневном просторе последователи этих мессий уже вовсю вершат зло из своих винтовок-трехлинеек:
…Какие тени в подворотне темной
Вослед тебе глядят в ночную тьму?
С какою ненавистью неуемной
Они мешают шагу твоему.
О, широта матросского простора,
Там чайки и рыбачьи паруса,
Там корифеем пушечным «Аврора»
Выводит трехлинеек голоса…
Споры о том, насколько этично поступил Блок, обожествив революционную братву, не утихали и в советское время. Из критической статьи: «В советское время подчеркивалось, что поэт принимает революцию, поставив впереди двенадцати революционеров (двенадцати апостолов) Иисуса Христа: „В белом венчике из роз впереди Иисус Христос“. Кстати, некоторые противники „религиозного дурмана“ считали неуместным, снижающим революционный пафос поэмы, появление Христа во главе двенадцати. Они предлагали другой вариант последней строки: „Впереди идет матрос“, не заботясь о том, что с матросом не совсем совместим белый венчик из роз. Но если придерживаться реальности, что вовсе не входило в замысел Блока, оправдывавшего революцию высшим из возможных оправданий – именем Христа, матрос и на самом деле был бы более уместным впереди героев поэмы. Ведь они тесно связаны с разбойной, уголовной стихией, с кровью, грабежами (на спину надо б бубновый туз; запирайте етажи, нынче будут грабежи)»
В связи с проблемой «Христос-матрос» уместно привести и следующие соображения комментаторов поэмы «Двенадцать»: «Петька и Катька до появления „буржуя“ Ваньки составляют пару, к которой приложимо суждение Блока о матросе и проститутке: „Матрос и проститутка были, есть и будут