Кристина показала бабке Лизавете бумажную иконочку Божией Матери, что вложена в паспорт была. Игорек свою иконку Спасителя из бумажника вынул. На картоне, простенькие, стало быть, по советским временам иконы в Богоявленском храме райцентра священником им дадены были, но такие важные, венчальные.
– Крещена я была бабушкой своей по рождению с именем Христина, – пояснила невестка. – Семья наша, что цыгане, колесили по всей стране. Папа – военный, с Урала. Мама – из Белоруссии. Балашевы мы. В Клайпеде, где папа служит, паспорт получала, Кристиной записали. С греческого имя означает – «христианка», «посвящённая Христу».
– Вооона как?! – приятно удивилась бабка Лизавета и порадовалась. – Славно. Извиняй тогда, милая. Так ведь поначалу и подумалось, Кристина, это от крестин должно будет. Засомневалась, я было, деточка. Прости меня, старую.
Кристина приобняла бабку Лизавету. Вдвоем они тихие слезы умиления пролили. Игорек на двор вышел, чтоб самому в чувствах не разнюниться. Моряку даж на радостях не положено в кубрике сырость разводить.
И подарила тогда Лизавета молодым самое дорогое, что было в избе: Кристине – иконку писаную на жести – Владимирский образ Божией Матери, на что Кристина несказанно обрадовалась, чуду и совпадению, ведь крестили ее ребенком в старинном городе Владимире. Племяннику Игорю досталась в дар иконная досочка вся черная от времени. Лишь сама Лизавета помнила, что икона та от прадеда шла – образ Спаса Нерукотворного. Благодарили молодые баушку Лизавету, в пояс кланялись, чем растрогали старую до крайности. Два платка слезами намочила у себя в спаленке.
К ночи мирно и покойно стало на душе бабки Лизы. Лампадку она в уголке на полочке затеплила. На образа долго крестилась. Господа во всем благодарила.
Сынок-то родной ее Петруша, – грелку ему на пузо! – так и не стар еще, найдет себе, поди, старушку, лет на полста.
А Петр Капитоныч возьми да к осени образумься. На все его названивания и приставания по телефонам умница Кристина отругала его строго и надоумила. Совесть у торговца разбудила. Возвернулся Петруша непутевый да на колени бросился пред бывшей женой своей с двумя детками. Простила она мужа блудного. Не сразу, но простила. Вот так славно все устроилось и разрешилось. Господь мудро все управил. Негоже детям при живом-то отце сиротами расти, а законной жене соломенной вдовой ходить. Не разведенный он был, Петруша, бабки Лизы сын, начальник важный по торговой части. Тоже грех с души своей пребольшущий снял.
Все, что не делается, все, как говорится, к лучшему. Ей, Богу!..
ЯВЛЕНИЕ
деревня Подол, Тверской обл., 1997 г.
Старушку звали Глафира Мещерякова. Восьмой десяток лет разменяла.
Жила