– Приятный запах тут везде в воздухе, – подметил Сагдеев, – вроде как дымок от костра.
– Это от жженого угля, – сказала Елена рассеянно, – тут много каминов…
Улица Риволи – сановная, прямая и строгая струилась поблизости. Дальше, параллельно ей шла уже дворцовая набережная. На Риволи Сагдеев с недоумением косился на хмурую, глухую стену какого-то здания, лишенную окон и балконов, и смахивающую на заднюю стенку древнего комода.
– Кстати, это Лувр, – сказала Елена, взглянув мельком, – просто вид сзади. Забавно, да?
На ее губах играла полуулыбка, но Сагдеев каким-то образом улавливал ее скрытое необъяснимое напряжение. Он не смог бы объяснить, чем он это чуял: может, боковым зрением, может нюхом, а может, простатой.
Бодрые бродяги в красно-белых колпачках Санта грели зады, сидя у стен на вентиляционных решётках. На Риволи у самого входа в намеченный Еленой магазин угнездилось целое семейство клошаров – мсье с бутылкой дешёвого вина, мадам с опухшей мордой и отрок с сигаретой. Все трое копошились под грязным одеялом. Сагдеев зазевался, разглядывая выводок, и отрок обстрелял россиянина пробкой от бутылки. Россиянин пожелал пнуть зверёныша или его скалящуюся мамашу, но Елена уволокла обиженного в магазин. У витрины с солнцезащитными очками она застыла, склонив голову набок – будто перед импрессионистским шедевром, который требовалось постичь. Сагдеев сообразил, что это надолго и ушёл вбок – к галстукам. Там он тоже не задержался и, оглядываясь, вышел из магазина на улицу. Под взглядами семейки клошаров он торопливо набрал номер мобильного телефона жены Инны. Он желал её опередить. В сущности, ничего страшного не произошло бы, если б она позвонила первой – узнать, как устроился. Но он опасался, что её звонок поступит, ну, вовсе некстати – в неловкий или пикантный момент. Лучше было первому.
На сей раз новые тёмные очки были выбраны довольно быстро. Сагдеев, правда, опять не одобрил, но его вкусы были объявлены устаревшими.
Следующее декабрьское утро покрыло легкой изморозью и выбелило чистые тротуары, отчего город лишь посвежел. До вокзала Сен-Лазар оказалось всего-то 15 минут ходьбы, и Сагдеев, бодро шагая, думал о том, что расположение отеля, выбранного Еленой, весьма соответствовало заранее поставленной задаче.
С усмешкой он вспоминал и о том, что все утренние процедуры происходили в сверхускоренном темпе, включая сеанс ласк, потребных на новом месте спросонья и спозаранку. Собственно и в ласках она, не проявив обычных настойчивости и