– Но ее страсть не должна быть направлена на Салима, – воскликнула Ругайя Бегум. – Он нехороший человек, Адали. Знает, что поступает неправильно, и все же пытается соблазнить Ясаман, которая, кроме него, не знакома ни с одним мужчиной. Что мне делать? Если что-нибудь случится с моим господином, как я смогу уберечь Ясаман? Я не смогу!
– Нельзя тянуть с браком, госпожа Бегум, – прямо ответил Адали. Старому верному слуге позволялось открыто высказывать свои мысли. – Принцессу необходимо выдать замуж до зимы. Она не должна возвращаться на юг, в Лахор.
– Адали, ты знаешь законы так же, как и я, – безнадежно сказала Ругайя Бегум. – Ни одна девушка до четырнадцати лет и ни один юноша до шестнадцати не могут вступить в брак. А Ясаман только тринадцать.
– Вы позволяете материнским страхам затмить здравый смысл, госпожа Бегум, – упрекнул ее Адали. – Вы ведь сами сказали, что законы утверждает правитель. Он же может их и отменить, если пожелает.
– Но какую причину я могу привести Акбару, чтобы оправдать такую спешку с помолвкой и браком Ясаман? – Беспокойство о дочери оставило след на лице Ругайи Бегум.
– Есть только одна причина, которая его убедит, – ответил евнух. – Правда.
Ругайя Бегум побледнела.
– Я не могу рассказать ему о таких вещах, – запротестовала она.
– Вы должны, – настаивал слуга. – Могол не глупец, и, Аллах да простит мне мои слова, он умирает. Никто не знает, когда за ним придет черный верблюд смерти. Наверное, скорее, чем нам бы хотелось, и мы оба об этом знаем. Когда он покинет этот мир, кто тогда защитит принцессу? Ни у вас, ни у меня на это не хватит власти.
– А у мужа? – спросила в ответ Ругайя Бегум. – Когда Салим станет Великим Моголом, никого не будет могущественнее его.
– Признаю, госпожа Бегум, во многих своих поступках принц Салим капризен, – согласился евнух. – Но он знает, что его страсть порочна, как бы он ее ни оправдывал. Если принцесса выйдет замуж и будет счастлива, я не думаю, чтобы он решился разрушить ее счастье. Ведь он ее любит. Еще лучше, если она станет матерью.
– А не любит ли он больше себя? – с сомнением произнесла Ругайя Бегум. – Я никогда не бываю уверенной в нем. Убийство Абу-л Фазла в самом деле поразило меня. Салим гордится, что может держать себя в узде там, где дело касается вина или опиума. Перед глазами у него несчастный пример братьев Мурада и Данияла. И все же в последнее время поговаривают о его излишествах и пьянстве. Под действием вина и опиума он не станет задумываться о том, что творит. Мне рассказывали о кастрированном паже, обидевшем его, и о забитом до смерти слуге. Непостоянство его характера пугает меня, Адали.
– Тем более вы должны сказать правду правителю Акбару, госпожа Бегум. Принц, судя по