под сарказмы хриплые фаготов,
реплики казарменных острот…
Белые перчатки… Хаос строк…
Сцены у фонтанов, шорох ложи,
флейт аттракционы, тушь, перо,
и дирекционы в мягких кожах
и раненья лёгкого тавро,
хляби интендантского обоза,
станции, станицы, дождь и град…
Белоснежная перчатка с розой —
лучшая награда из наград.
Авангардная пьеса
Нестройных сплетен музыкантский трёп
на языке, кларнета «Es-ного», рассвета!
Распутаны узлы дремучих троп,
блестят очки, монокли и лорнеты.
Осиный унисон как фон валторны.
Всё ярче и сильней смычковых ссоры.
Аллитерация губная проб,
нестройных сплетен «ползающий» трёп…
Намёк картавит пищиком рожок,
и в приступе признанья окарины.
И вот уже бесчувствия порог
бесстрастья знаки оставляет в минах.
Вот эпилог – тромбонов с гонгом рёв,
ворчанье контрабасов затихает,
нет больше сплетен, невозможен трёп,
на три piano точка коды тает…
Паганини. Кантабиле
Продолжают звучать, мимолётными делая дни:
кантилена, щелчки, флажолеты, и россыпь стаккато.
Пролетел отголосок, заученной в детстве, цитаты,
и к подснежникам тянутся снова дремучие пни…
Настороженность хочется слышать листвы прошлогодней,
угадать контрапункт разветвлённых контрастных мелодий.
Консонирующие подстрочия струнных станиц
продолжают звучать, мимолётными делая дни…
О глазах проницательных этот короткий рассказ,
о мгновенности жизни, о таинстве вечном начала,
и о том, кто болезненно принял тактичный отказ
и теперь обречён на общенье с виолой ночами.
В недосказанности, многозначности трудно винить.
Откровенья смычка доверительно и величаво
продолжают звучать, мимолётными делая дни,
заставляя забыть о себе в просветлённой печали.
Ветер ледяного городка
Блестят пилёных льдин осколки.
Метелица. Всё как во сне:
На фиолетовых иголках
стал серой ватой колкий снег.
Русалки блекнет чешуя.
Хитрит лисица. Рядом я.
Зеркальная дорожка в сколах.
Померкли мутные осколки.
Бесхвостый пёс застыл как в коме,
оброс сосульками дракон.
Ушли от Белоснежки гномы,
без хобота скучает слон…
Как жаль, – и это – ненадолго.
Январь простился навсегда…
И ветер дует на осколки,
раздуть, пытаясь искры льда…
Затмение
То вместе, то попеременно
звучат откровения гласных:
там – спрятавшихся манекенов,
здесь – двух мельхиоровых масок.
Я слышу – то громко, то тихо,
там – женственных амфор