Мы так же живем, улыбаемся, дышим,
Ну почему вы порой холодны?
И не хотите нас слышать?
Люди, посмотрите в наши сердца,
Загляните в глаза, загляните в души,
В каждом из нас живет доброта,
Ну почему вы порой равнодушны?
Солнечным светом, улыбкой детей,
Мы отворим ваши окна и двери,
В мире счастливых и добрых людей,
Закружимся счастьем в одной карусели.
Ветер подхватит в мелодии дня,
И пронесет сквозь моря, океаны,
Счастье сегодня коснулось меня,
Я отдаю его папе и маме.
Я отдаю его людям Земли,
Всё раздаю по крупицам, по крошкам,
Чтобы однажды вспомнили вы,
О счастье, которое греет ладошки.
Чтобы однажды открыли сердца,
И защитили, согрели, обняли,
Верю, что в вас живет доброта,
Ведь доброта всегда рядом с вами.
Люди, посмотрите, мы такие же, как и вы…
Валентина Бодунова
У нас с мужем долго не было детей. Первого ребенка, дочку, мы ждали тринадцать лет. А через четыре года после ее рождения я снова забеременела. Мне было уже сорок, но я чувствовала себя прекрасно, совсем не ощущала свой возраст, поэтому приняла решение рожать.
Муж мой был военнослужащим, мы жили в гарнизоне. Во время беременности мужа перевели в Москву, где нам должны были дать квартиру, а я осталась одна с дочкой. Наш второй ребенок, Виктор, родился без него. Почувствовав приближение родов, я поручила соседке забрать дочку из садика и приютить ее, пока я в роддоме (я ведь собиралась вернуться очень скоро).
Роды прошли быстро, и все вроде бы было хорошо. Но мне три дня не приносили ребенка, и я заволновалась, стала спрашивать медсестер, в чем дело. Они отвечали: «Вам врач скажет». Это настораживало, но я все еще думала, что это просто какие-то небольшие проблемы. а проблемы оказались серьезными. Когда врач наконец пришла, она сказала: «У вас ребенок не совсем обычный. Будет инвалид». Я спросила: «Что значит инвалид? У него церебральный паралич?». Про синдром Дауна я тогда даже не слышала. Может быть, в Москве люди о нем знали больше, но там не знал никто. Я впервые услышала, что такое бывает, стала расспрашивать врача, и она мне все рассказала.
Это был шок. Потом, как это у всех бывает, поиски виноватых, мучительный вопрос: «Почему я?». Все вокруг были рады, когда у нас родился первый ребенок после тринадцати лет ожидания, все поздравляли со второй беременностью, говорили, что я молодец. И вот представьте, мне надо возвращаться в гарнизон с таким известием. Это был удар по психике. Впрочем, возвращаться нам пришлось не так скоро. Нас перевели в областную больницу, и там я ощутила все «прелести» этого диагноза. В палату к нам под разными предлогами заходили медсестры, врачи – посмотреть на Виктора. Медсестра имеет право зайти, но я поняла, что людьми движет простое любопытство, потому что многие из них тоже никогда не видели таких детей. Сердце рвалось на