Океанская среда, именно! – внезапно осенило Вадима. Колыбель жизни на Земле, первородный аналог крови. Вот что нас объединит. Ай да жрецы!..
Протянув руку к пульту, он с точностью до десятых установил температуру и притушил свет, сколько возможно. А Юлю предупредил:
– Не переусердствуй, хватит пакета. Здесь все отмерено.
– Что-то придумал? – догадалась она, словно читая с его лица. – Блеск!
– Во всяком случае, попытаться стоит. Только…
– Что?
– Придется его развязать.
– Что ж, давай, – без восторга поддержала девочка. – Похоже, он стал другим – “совсем чистым”.
– Что мне в тебе нравится: не боишься пробовать, – похвалил Вадим. – А то знаешь, как у некоторых творцов: ежели нет гарантии, что разродишься шедевром, – значит, и браться не стоит. Бедняги настолько боятся неудач, что сами делают себя неудачниками… Но учти, – продолжал он, – последствия я представляю не слишком. Наверняка ты обретешь многое – даже и то, что вряд ли хотела, – но кое-чем придется поделиться.
– Ответственности бежишь? – усмехнулась Юля. – Все вы, добрячки!.. Наверно, и от девственниц шарахаешься?
– Уж лучше превратить девицу в женщину, чем…
– Во что?
– В ведьму.
– Даже так? – удивилась она, затем решительно тряхнула головой: – Ладно, согласная я – причем на все. Расписку дать или хватит слова?
– Сейчас это и опасно, понимаешь? Я не уверен, что даже сия зверюга сумеет тебя защитить.
– А-а, все равно пропадать! – через силу девочка хмыкнула, видимо, вспомнив “папеньку”. – Ну, чего задумал?
– Ты станешь его повелительницей, станешь!.. Но одной тебе серка не удержать: корневая система слабовата – от его силы пойдешь вразнос. И унесет тебя в такие дали!.. Нужен триумвират, триединство – вот тогда нас не свернуть.
– И втроем мы сольемся в экстазе, – подхватила девочка. – Ты гений, Вадичек!
– Всего лишь подражатель, – скромно признался он. – Я уже проходил через такое – лет двенадцать назад. К тому ж это вовсе не то, что ты, развращенка, вообразила… Ну-ка, обними меня сзади.
Юля с готовностью повиновалась. Вода уже поднялась серку по грудь, волнуясь вблизи нее, словно штормовые волны вокруг утеса. Наклонясь к юнцу, Вадим твердой рукой и со всей возможной для себя властностью взял его за подбородок и рывком повернул к себе, глаза в глаза. В то же мгновение взгляд серка напрягся, затвердел в ощутимый энерго-луч, силясь проникнуть в обнажившееся сознание Вадима, чтобы подавить его своей мощью. И неожиданно провалился туда, не встретив сопротивления, – словно вломился в открытую дверь. И заметался в чужих просторах, отыскивая врага, но всюду натыкался на непроницаемые перегородки, мягко гасившие любые наскоки. А на себе ощущал давление тысяч и тысяч внимательных, сочувственных глаз, безмолвно за ним наблюдавших. Серка это смутило