Заманчиво, что и говорить, но сперва неплохо бы понять, куда его привела Тропа. Пусть сейчас не ощущается опасности, весь прошлый опыт подсказывает: осторожность не помешает. Отдых может и подождать, сперва – осмотреться, все разведать.
Туман потек навстречу – как всякий порядочный туман, он не пытался удержать идущего, лишь послушно расступался перед ним, деликатно ощупывая призрачными пальцами полы длинного темно-серого плаща. А за спиной путника, почти в самом центре круглой поляны таяло, затягиваясь молочной дымкой, нечто странное и чужое для этого леса: там будто камень кинули в воздух, как в воду, и от места падения шла теперь, медленно затухая, мелкая прозрачная рябь. Проход затягивался, зарастал… Чтобы надежно его закрыть, гостю пришлось потратить немало сил, зато теперь пройдет лишь пара дней – и от прозрачной ряби вовсе не останется следа. Еще бы научиться столь же надежно запечатывать точку входа… Насколько это упростило бы жизнь.
Направление он выбрал наугад, уверенный, что интуиция его не подведет. И не ошибся: всего через пару сотен шагов ноги вынесли прямо к дороге. Основательно укатанная колея вела через просеку, стены тумана будто обрезали ее с двух сторон. Однако. Руководствуясь все тем же опытом, он готов был встретить признаки жизни самое раннее к полудню. А тут на тебе – дорога. Да еще и наезженная. Обычно чувство пути не подводило, и проход в очередной мир он открывал поодаль от очагов разумной жизни.
Внимание привлек необычный звук, донесшийся из туманной стены слева. Птица? Нет, чуткие уши быстро подсказали: скрипит дерево, вернее – несколько кусков дерева, ритмично трущихся друг о друга. Причем звук приближался, и уже можно было различить вплетающийся в скрип размеренный топот. Если верить собственным ощущениям, то не иначе – повозка едет.
Телега. Именно это слово пришло на ум, когда неизвестный экипаж наконец-то оказался в поле зрения. Обычная деревянная телега, сквозь решетчатые борта которой торчали во все стороны клочья грязно-желтого сена. Скрипучее сооружение о четырех колесах влекла самая что ни на есть заурядная лошадь. Определенно, не самая упитанная из когда-либо виденных им лошадей. Да-да, уже однажды виденных, знакомых, осевших в памяти. Возница подремывал, ссутулившись на облучке, – повод на руку намотал и ушел в мир грез. Человек…
Что ж, с людьми ему встречаться приходилось. Не здесь и не с этими, но приходилось. Люди – не худший вариант. Среди них проще освоиться, их речь хорошо подходит для его связок, и, значит, можно задержаться здесь