100 знаменитых людей Украины. Валентина Скляренко

и прославленного поэта – человека, увлеченного общественными делами, просветительскими идеалами и творчеством. Живописец писал великого сына России с предельным уважением и с дружеским расположением. Парадные портреты Д.П. Трощинского (между 1793-1796 гг.; 1819 г.) словно служат наглядными иллюстрациями к словам современников о том, что статс-секретарь императрицы всегда «казался старее» своего возраста и «имел вид несколько угрюмый, друзьям был друг, а врагам – враг». Судьба человека, служившего писарем в Миргородском полку и ставшего министром и членом Государственного совета, его нелегкий характер, угрюмая настойчивость и гордое сознание крупного чиновника, добившегося высокого положения своим умом и волей, ярко читается в созданных образах. Но напряженно-торжественная поза второго портрета и прекрасно написанное лицо не скрывают разочарования в жизни и обиды. Возможно, эти черты Боровиковский сумел подметить только благодаря многолетнему знакомству и дружбе со своим земляком Трощинским, который на протяжении многих лет был меценатом художника.

      В «Портрете Ф.А. Боровского» (1799 г.) живописец представил еще бравого генерал-майора в парадной форме со всеми регалиями. Но ни решительный поворот головы, ни заслуженные награды, ни храбрость, написанная на лице, не скрывают от зрителя недалекий ум и ограниченность героя суворовских времен. А вот психологический образ опального персидского властителя Муртазы-Кули-Хана (1796 г.), привыкшего скрывать свои чувства, художник словно и не пытался раскрыть, поставив перед собой чисто живописные задачи. Только сочетание грусти и напыщенности оживляет его экзотический облик. Красочность и изысканность цветовой гаммы придают величавой позе принца торжественность и монументальность. А роскошное восточное одеяние – атлас, сафьян, меха и драгоценности – превращает портрет Муртазы-Кули-Хана в один из лучших образцов парадного портрета в русском искусстве.

      Исполняя заказной портрет А.Б. Куракина – ближайшего сподвижника императора Павла I, Боровиковский вспомнил слова своего учителя Д. Левицкого: «Нам приходиться портретировать не только тех, кого мы уважаем, кто пришелся нам по сердцу. Вот вам мой совет: обращайтесь к принципу натюрморта. Предметы многое могут поведать о тех, кому они принадлежат…» И художник виртуозно и блестяще превращает образ вельможи в сверкающий драгоценностями и атрибутами власти и званий «натюрморт».

      Наряду с портретами знатных дворян Боровиковский исполнял и многочисленные заказы царской семьи. Среди лучших – «Портрет Павла I» (1800 г.), картина-портрет «Екатерина II на прогулке в Царскосельском парке» (середина 1790-х гг.) и портрет великого князя Константина Павловича, за который он удостоился звания академика.

      И именно тогда, когда его творчество было полной мерой оценено двором, 37-летний художник, вместо того чтобы сосредоточиться на парадных изображениях, увлекся портретной миниатюрой. Как наиболее гармонический жанр, она давала возможность передать чувства.