На некотором расстоянии от них шел пешком – так велел обычай и придворный этикет – великий визирь Кара-Мустафа.
За ним ехал падишах.
Грациозный белый конь, распустив пышный хвост, казалось, едва касался копытами земли. Седло, чепрак и вся сбруя на нем сияли золотом, жемчугом и самоцветами.
Ослепленные этим богатством, восклицая «уй я уй», люди не могли оторвать взгляда от коня, который нес на себе «тень Бога на земле», «падишаха всего мира».
Султан Магомет IV, сорокалетний, слегка располневший мужчина с мягким невыразительным лицом, сидел в седле привычно, как прирожденный наездник, – сказывалось пристрастие к верховой езде и охоте. Одежда его была так густо украшена золотом и самоцветами, что могла своим блеском соперничать с самим солнцем. Всеобщее внимание привлекал султанский долбанд с двумя плюмажами, усеянными множеством драгоценных камней, любой из которых стоил поместья.
Вплотную за султаном ехали два бородатых богатыря с саблями на боку, ятаганами, луками и колчанами, заполненными стрелами. Каждый из них держал наготове тяжеленный боздуган[8] с блестящими стальными шипами. Позади шествовали верховные казнадары[9] и главный евнух.
От сераля до мечети Сулеймание, у которой султан, спешившись, почтил поклоном память своих предшественников, падишахов минувших времен, и дальше до Ая Софии, где должен был быть совершен еэр халифа – султанский намаз, волновалось необозримое людское море. По мере приближения султана тысячные толпы с возгласами «уй я уй» падали на колени, а потом вскакивали и лавиной двигались следом за кортежем, топча тех, кто имел неосторожность споткнуться и оказаться под ногами…
3
Когда султан вернулся после намаза в сераль, сошел с коня и удалился в покои мобейна, его многочисленная свита быстро растаяла. Янычары разошлись по своим сейбанам – казармам, придворные вельможи разъехались по домам. Простые горожане, налюбовавшись блистательным зрелищем, торопливо возвращались к своим будничным делам.
Из высших сановников во дворце остались только самые приближенные к султану люди – главный евнух и великий визирь.
Кара-Мустафа, медленно прохаживаясь вдоль окон под развесистыми пальмами, которые были украшением большого зала, злился. Еще бы! Султан не принял его сразу, а велел подождать, пока он немного отдохнет. В другое время великий визирь не стал бы дожидаться, уехал бы и сам отдыхать в Эйюб, но два дела были такими важными, что откладывать их на завтра он никак не мог.
Вот-вот прибудет, как сообщил чауш, отряд янычар из Немирова. Он привезет гетмана Юрия Хмельницкого и его казну. Султан уже дал согласие отстранить его от власти на Украине, а теперь нужно добиться, чтобы разрешил казнить или заточить в Еди Куле[10]. Тогда можно будет беспрепятственно заполучить его богатства.
Кроме того, с Дуная, от будского паши Ибрагима, приехал посланец с новыми