Прав ли Бушков, или Тающий ледяной трон. Художественно-историческое исследование. Сергей Юрчик

соседями – Россией, Австро-Венгрией и Пруссией. Россия, кстати, до последнего пыталась её спасти. Екатерина Великая посадила на польский престол своего фаворита и оказывала ему всемерную поддержку, но личность (фаворит, разумеется) была настолько ничтожная, что все усилия не увенчались успехом. Австрия и Пруссия алчно настаивали на разделе, и Екатерине пришлось уступить… Как легко догадаться, поляки впоследствии обвинили во всём Россию, кого ж ещё, ну сами посудите! Дальше стало ещё интереснее. Польское шляхетство (дворянство), доведшее свою страну до полного краха, после раздела вдруг озаботилось возрождением её государственности и былого величия. Историки подозревают, что причиной воскресшего патриотизма явилась политика новой немецкой и русской администрации, позволявшей шляхетству драть с крестьянства не семь шкур, как было раньше, а только три-четыре, и пресекавшей наиболее уродливые проявления милой польскому сердцу анархии. Деятели польского «национально-освободительного» движения почему-то именовали себя социалистами, хотя их революционное учение (если оно было) отличалось полным пренебрежением к «хлопському проблемату», т. е. к проблемам крестьян, которых господа польские революционеры именовали «холопами», а ещё «быдлом». Это движение скорее можно было бы назвать шляхетским национал-социализмом.

      Неоднократно восхваляемый господином Бушковым Пилсудский как раз и был эдаким национал-социалистом от шляхты. Социалист-бомбист-террорист-авантюрист, вдоволь насидевшийся в российских и немецких тюрьмах, пан Володыевский, князь Понятовский и Стефан Баторий (см. примеч. 6) в одном лице по мнению романистов, он к началу мировой войны оказался на территории Австро-Венгрии. Быстро сориентировавшись в переменившейся политической обстановке, наш пан Володыевский предложил имперскому правительству свои услуги по формированию польских легионов для борьбы с Россией. Однако поляки так и не оправдали надежд, возлагавшихся на них австрийцами, ибо новоявленный князь Понятовский категорически не хотел таскать каштаны из огня для Габсбургов. А там и вовсе кинул своих покровителей, организовав под эгидой Германской империи некое польское марионеточное государство. «Ни один чёрт не знал, кстати говоря, что в ней творится и что это за такая новая страна – Польша». (М. Булгаков. Белая гвардия. См. примеч. 7.) Вскоре и Германская, и Австро-Венгерская империи канули в небытие, и польское государство из марионеточного превратилось в самое настоящее. Пришлось оно весьма кстати для Антанты, планировавшей использовать поляков как пушечное мясо против красной России. Потому нашему Стефану Баторию быстренько организовали неплохую армию, вооружили, одели в красивые мундиры, обули в щегольские сапоги, нахлобучили на головы угловатые польские «конфедератки» с обширными козырьками. Но наш пан Володыевский энергично крутил носом вдоль и поперёк дуновений европейской политики,