Нет, рано Родзянки и Милюковы заговорили о порядке и не завтра еще наступит спокойствие на всколыхнувшейся Руси. Пласт за пластом будет теперь подниматься страна – все угнетенные, обездоленные, обобранные царизмом и правящими классами – на всем необъятном пространстве всероссийской тюрьмы народов. Петроградские события – только начало.
Во главе народных масс России революционный пролетариат выполнит свою историческую работу: он изгонит монархическую и дворянскую реакцию из всех ее убежищ и протянет свою руку пролетариату Германии и всей Европы. Ибо нужно ликвидировать не только царизм, но и войну.
Уже вторая волна революции перекатится через головы Родзянок и Милюковых, озабоченных восстановлением порядка и соглашением с монархией. Из собственных своих недр революция выдвинет свою власть – революционный орган народа, идущего к победе. И главные битвы, и главные жертвы еще впереди. И только за ними последует полная и подлинная победа.
Последние телеграммы из Лондона говорят, что царь Николай хочет отречься от престола в пользу своего сына. Этой сделкой реакция и либерализм хотят спасти монархию и династию. Поздно! Поздно! Слишком велики преступления, слишком чудовищны страдания, – и слишком велик размах народного гнева!
Поздно, слуги монархии! Поздно, либеральные гасители! Лавина революции пришла в движение, – никакая сила человеческая ее не остановит.
«Новый Мир» N 937, 16 (3) марта 1917 г.
Л. Троцкий. ДВА ЛИЦА
(Внутренние силы русской революции)
Присмотримся ближе к тому, что происходит.
Николай низложен и даже находится, по некоторым сообщениям, под стражей. Наиболее видные черносотенцы арестованы, некоторые наиболее ненавистные убиты. Новое министерство составилось из октябристов,[9] либералов[10] и радикала Керенского.[11] Объявлена всеобщая амнистия.
Это все яркие факты, большие факты. Это те факты, что виднее всего внешнему миру. На основании этих перемен на правительственных верхах европейская и американская буржуазия оценивает смысл событий, объявляет, что революция победила и пришла к концу.
Царь и его черносотенцы боролись только за сохранение власти. Война, империалистические планы русской буржуазии, интересы «союзников», – все для них отступало на задний план. Они готовы были в любой момент заключить мир с Гогенцоллерном[12] и с Габсбургом,[13] чтобы освободить наиболее верные полки и направить их против собственного народа.